Я часто останавливался возле бассейна, раздевался догола и плавал. Не по уставу (рядом никаких спасателей), но вокруг не было ни души, да и правила созданы для того, чтобы их нарушать.

Где-то на середину соревнований пришлось полнолуние, а я принадлежу к числу тех уникумов, которых держит даже пресная вода (в том бассейне она была пресной). Вода имела температуру тела, тишину вокруг нарушал только ночной шум джунглей, над головой сияла луна, и вот я ложился на спину и, полностью расслабившись, смотрел на эту луну, падал в нее, гадал, доживу ли до того дня, когда мы туда доберемся. Временами дремал.

В конце концов я вылезал из бассейна, вытирал ноги носовым платком, натягивал ботинки, вешал на локоть одежки и шел к своей палатке. Не припомню, чтоб хоть раз мне кто-нибудь встретился, но даже если б и встретился – вокруг было темно, на базе расквартированы одни мужчины, по периметру выставлены вооруженные часовые, а я подчинялся только офицеру морской пехоты, который был младше меня, но, как капитан команды, считался моим временным командиром. Ему было глубоко плевать, чем я занимаюсь, лишь бы на стрельбище демонстрировал хорошие результаты (и я демонстрировал – в основном потому, что тренировал меня низенький жилистый сержант морской пехоты по прозвищу Мастер (он потом появляется в роли преподавателя курса по выживанию в романе «Туннель в небе»)).

Несколько лет спустя я мучился из-за пролежней, а каждый сустав ныл, как ни ляг, и мне часто вспоминалось то сибаритство – когда ночью в Панаме лежишь на воде, теплой, как парное молоко. Я жалел, что такую роскошь нельзя устроить прикованным к кровати больным… и в конце концов придумал, как это устроить, проработал в голове все детали задолго до того, как выздоровел настолько, чтобы сделать чертежи.

Но я 1) не рассчитывал, что водяные кровати когда-нибудь изготовят; 2) думал, что люди (за исключением меня) будут использовать их только как больничные койки; 3) не думал, что ими будет пользоваться столько народу; 4) и помыслить не мог, что когда-нибудь их будут рекламировать в мотелях в качестве экзотического дополнения к романтическо-эротическим выходным наряду с порнофильмами по внутреннему кабельному телевидению.

Теперь я подтасую карты и воспользуюсь советами и Билла Грешама, и Спрэга де Кампа. Сначала буду живописать мрачный вариант нашего возможного будущего, а потом набросаю веселенький сценарий того, каким прекрасным оно может стать. Тут можно позволить себе углубиться в детали, поскольку две части будут полностью противоречить друг другу (де Камп), и рискнуть нагнать мрачноты в первой части, потому что в конце я провожу вас с фанфарами (Грешам).