Втюхивая всякую мрачноту, не разбогатеешь. Уильям Линдсэй Грешам

Втюхивая всякую мрачноту, не разбогатеешь.

Покойный Билл Грешам, пока чахотка не сделала из него писателя, был искусным ярмарочным предсказателем. Мог так ловко расписать незнакомому человеку его прошлое, что и мраморная статуя напугалась бы до смерти. В нескольких словах он сформулировал рецепт успеха любой гадалки. Говорите простачку то, что тот хочет услышать. За это простачок будет вас любить и с радостью заплатит, а когда счастливое предсказание не сбудется, все простит, забудет и непременно вернется за добавкой.

Так работают фондовые брокеры: их советы немногим лучше догадок, но вам ведь втюхивают не дивиденды, а счастье. Этой формулой пользовались и пользуются миллионы священников и проповедников: выполняйте (или хотя бы признавайте на словах) несколько коротеньких и вполне терпимых правил, ну и отстегивайте некоторую, не слишком обременительную для вашего кошелька сумму – а в обмен обретете вечное блаженство… И формула работает, хотя за все минувшие годы они не продемонстрировали публике ни одного клиента, который действительно получил обещанное.

Так как же тогда церкви умудряются не прогореть? А так: суля вам «Небесный пирог»[102], они предлагают счастье и спокойствие прямо здесь и сейчас, на земле. Слова Карла Маркса: «Религия – опиум для народа» – это не цинизм и не сарказм, а просто точное определение. В середине XIX века опиум был единственным средством, способным облегчить невыносимую боль. И Карл Маркс имел в виду, что вера в счастливую религию делала жизнь людей бездны терпимой[103].

Спрэг де Камп – великий знаток практически всего на свете и, вероятно, самый эрудированный из всех ныне живущих авторов научной фантастики и фэнтези. Эти его мудрые слова я услышал еще до того, как в 1950 году написал первую версию статьи «Ящик Пандоры». Почему же я им не внял? По трем причинам: 1) деньги; 2) деньги; 3) я думал, мне сойдут с рук предсказания о 2000 годе н. э. Никак не рассчитывал прожить так долго, ведь у меня были веские причины полагать, что я умру молодым. Но у меня, похоже, больше жизней, чем у кошки. Вероятно, чтобы покончить со мной, надо вогнать мне кол в сердце и зарыть мое тело на перекрестке.

И все-таки это сошло бы мне с рук, ограничься я теми предсказаниями, которые точно не сбудутся до 2000 года н. э. Взять хотя бы те два, где я натурально попал пальцем в небо: номер 5 и 16. В обоих этих случаях я указал конкретный год до 2000 года. Не оставь я без внимания предупреждение господина де Кампа, можно было бы везде, где предсказанное в 1950 году к 1980-му выглядело уже совсем не так многообещающе, делать хорошую мину и бормотать: «А вы еще подождите чуток. Побольше терпения».