МРАК, ГОРЕ И УЖАС. В нашем обществе усиливаются патологические тенденции; мы явственно видим, что катимся по наклонному пути самоуничтожения. Нас не обязательно завоюют – просто немного подождите, и мы сами упадем прямо в руки тому, кому вздумается нас оккупировать. Я перечислю некоторые такие тенденции и с помощью примеров (не доказательств) поясню свою мысль. Представлять убедительные доказательства – слишком скучно и тоскливо, я же не в президенты собрался. Но доказательства у меня имеются, разложены по папкам прямо в этой комнате. Я начал собирать вырезки и раскладывать их по категориям еще в 1930 году, а моя самая молодая папка появилась в 1945-м.

Очень важна временная перспектива. Понимание – табурет на трех ножках: истории, языках и математике. Вооружившись этими тремя инструментами, можно узнать все, что угодно. Но если у вас недостает хотя бы одного, то вы просто очередной деревенский невежа в изгвазданных навозом сапогах.

Несколько лет назад меня навещал один астроном, молодой и очень способный. Он заявил, что уже много лет читает мои книги, и наша беседа это подтвердила. Я рассказал ему, как однажды мне понадобилась сложная траектория от Земли до космической станции, выполняющей оборот вокруг Земли за двадцать четыре часа. Рассказал, где встречался тот момент. Он знал, о чем там идет речь, потому что прочел книгу в средней школе.

Такая траектория похожа на кометную, но на самом деле включает в себя ряд поправок, необходимых, чтобы прибыть в нужную точку одновременно со станцией; затраченное время – это интеграл негладкой функции, такой в справочнике Хадсона не найдешь, но его можно решить с помощью метода, который использовал для баллистики Сиаччи, – численного интегрирования.

Я женат на женщине, которая знает математику, историю и языки лучше меня. По идее, это должно бы научить меня скромности (и иногда правда действует, минуты на две). Ее ум очень помогает мне в профессиональном плане. И вот я рассказал тому молодому ученому, как мы с женой раздобыли кучу оберточной бумаги, а потом три дня считали – каждый сам по себе. Решили задачу и сверились друг с другом. А потом ответ исчез, преобразовавшись в одну-единственную строчку одного-единственного абзаца («Космический кадет»), но наша работа того стоила, поскольку она определила, что именно я мог делать с точки зрения развития сюжета.

Доктор Как-бишь-его спросил:

– А почему вы не посчитали на компьютере?

Я сморгнул, а потом медленно и ласково ответил:

– Мой милый мальчик. – (Обычно я не обращаюсь «мой милый мальчик» к докторам физматнаук, поскольку питаю к ним глубочайшее уважение. Но то был особый случай.) – Мой милый мальчик… это был тысяча девятьсот сорок седьмой год.