Сержант не выпускал босоножку из рук. Нестандартность ситуации и размягчающая мысли жара пока играли на моей стороне, но медлить было нельзя. Я развернул плечи, расправил грудь, выдал победоносную улыбку и обратился к юной продавщице, добавив в тембр рокочущих низких нот:

— Простите, Вам уже говорили сегодня?

Продавщица захлопала большими карими глазами, подведенными зелеными тенями, округлила губы и чуть испуганно помотала кудряшками.

— Нет, а про что?

— Что Вы прекрасно выглядите, конечно!

Она пару секунд соображала, потом хихикнула, покраснела и стрельнула взглядом.

— Ой, спасибо!

Сержант отвернулся от Яны, зыркнул, нахмурился и сунул босоножку мне в руки:

— Заберите, гражданин, и поосторожней будьте в дальнейшем.

— Непременно, — заверил я.

Когда я отошел на несколько шагов и обернулся, то постовой уже вновь вернулся к увлекательному диалогу с хорошенькой продавщицей, та смеялась, а он едва не нависал над ней, будто пытаясь загородить широкой спиной от конкурентных посягательств.

— Ты вообще думаешь, что творишь?! — свирепо поинтересовался я у Яны.

Она ухватилась за мою руку и возилась, натягивая на пятку ремешок босоножки.

— Ой, да ладно тебе! Весело же!

Я с трудом поборол искушение как следует врезать ей по тощей заднице, и только сказал:

— Все, хватит. Накатались.

— Давай тогда в тир, ладно? Ну пожалуйста!

Пневматические винтовки были старыми, с потертыми прикладами и разболтанными деталями ствольной коробки, так что серебристые легкие пульки летели куда угодно, но только не в цель. Я потратил рубль, пытаясь выиграть для Яны лохматого медведя с розовым бантом, но в итоге только набил карманы круглыми белыми конфетками на палочке, жевательными резинками "Педро" и несколькими пакетиками сухого лимонада, которые мы развели в стакане газировки из автомата с водой и тут же выпили. Яна сорвала прозрачную обертку с конфеты и засунула ее рот.

— Тебе действительно все это нравится? — спросил я.

— Что именно?