Как бы то ни было, но безобразия во дворе прекратились. Свою активность Славка с приятелями перенес за его пределы, и так преуспел, что через год был отправлен в специализированный интернат для трудных подростков. До этого мы с ним пересекались несколько раз, но не говорили друг другу ни слова, только косились, расправляя плечи и выпячивая грудь, да и расходились разными курсами. Так что, в общем, неудивительно, что особой радости от встречи со мной он сейчас не испытывал.

* * *

…Я хотел уже опустить руку, как Славка вдруг протянул левую и неловко ответил на мое рукопожатие — и только тут я заметил, что правый рукав его пиджака пуст.

— Как дела? Ты, говорят, в менты подался?

— В уголовный розыск. А ты?

— А я пенсионер нынче, как видишь.

Он усмехнулся, вытянул левой рукой из кармана пачку "Беломора", ловко вытряхнул папиросу и стиснул зубами бумажную гильзу.

— Огонь есть?

Я чиркнул спичкой. Славка низко наклонился ко мне и прикурил, пуская клубы серого дыма.

— Благодарствую.

Мы помолчали.

— Что с рукой? — спросил я.

— Родине отдал, — оскалил он почерневшие зубы и с силой затянулся.

Хлопнула дверь парадной, и мы обернулись. Яна стояла на солнце, тоненькая, в коротком синем сарафанчике, с сумкой через плечо, и махала мне рукой. Свои рыжие волосы она закрутила в два узелка по бокам, на лицо нацепила огромные темные очки в красной оправе, и была похожа на легкомысленную курортницу, собравшуюся на пляж.

— Твоя? — кивнул в ее сторону Славка.

Я закашлялся дымом.

— Моя…в смысле, сестра. Троюродная. Приехала погостить, из Свердловска. Вот, решили старых знакомых навестить.

— Ах, сестра. Ну да. — Славка насмешливо прищурился. — Школу-то уже кончила?

— С золотой медалью, — заверил я. — Ладно, дружище, рад бы еще поболтать, но пора нам…

— Понимаю, — отозвался он. — Ну ладно, бывай, Витюха. Может, еще свидимся.