Сопротивление физическому воздействию: 0 %;
Магическому воздействию (общему): 0 %;
Магическому воздействию частному: 0 %.
Дополнительные чары на костюме: жизнеобмен. Максимальная нагрузка на здоровое тело: 99 секунд использования.
Оставшееся количество использований: 0/6
Это не было боевым накопителем. Нет, просто обычный артефакт. Насколько сердце короля-лича, заточенное внутри кольца, вообще может быть обычным.
И это была та пуля, которую Алекс берег все эти годы.
Он ударил посохом, и тьма стеной поднялась за его спиной.
Глава 75
Глава 75
– Уровень Мастера? – прищурился Люпен. – Занятный артефакт… Кажется, Раевский нашел его в ледяных пустошах… Но если ты думаешь, что какой-то артефакт даст тебе силу, чтобы потягаться со мной, ты не вундеркинд, а имбецил.
Светлый маг коснулся своей цепочки. И так же, как недавно вокруг Алекса собиралась тьма, вокруг него вспыхнул белый, неестественно белый свет.
Молодой и пышущий жизнью ректор стремительно старел. Его золотые волосы покрывались сединой, а затем и вовсе начинали белеть. Спортивный костюм затрепетал и обернулся белым плащом и голубыми одеждами, а затем в его руках возник дышащий алым светом посох, в навершии которого крутилось золотое свечение чистого и незамутненного света.
В правой руке посох, в левой – гриморий. Под щитом Посейдона, посреди разрушенной Арены, над пылающей печатью, открывающей двери в сам ад, перед закутанным во тьму черным магом, пытающимся прекратить ритуал, стоял одетый в белое светлый маг, все это устроивший.
– Раевский был глуп и слеп, поэтому и умер. – Даже голос Люпена изменился. Стал старым. Хрипящим. Каркающим. – Ты вырос таким же, Александр Думск…
– Меня зовут Алекс Дум, – перебила, казалось, сама тьма. Шелестящим, тихим голосом. Закрадывающимся в саму душу. – Профессор черной магии днем, а вечером… ужас, блять, летящий на крыльях ночи. Dzhan’Kaz’Moharkai!
Дум поднял посох и с силой ударил им по земле.
Тьма, стеной поднявшаяся за его спиной, вдруг начала раскалываться. Словно разбитая стеклянная гладь, тысячами осколков она осыпалась на песок, светящийся от подпитывающей его кровавой печати. И каждый осколок, дрожа, начал постепенно увеличиваться в размерах.
Они вбирали в себя тени, отбрасываемые пожарами, вспыхивающими повсеместно на руинах Арены. Становясь все больше и больше, пока из их недр не показались горящие синим пламенем скелеты. В рваных когтями шлемах, пробитых мечами и топорами доспехах, целая армия поднялась за спиной Алекса.