– За мной! Скорее! – звонкий голос эхом запрыгал по залу, забитому рухлядью.

– Да куда же ты… Дьявол! – Энвер чертыхнулась, провалившись ногой в одну из дыр, на которые был щедр ветхий деревянный пол.

– Вперёд! Там скрылся нова, я видел.

– Что?

– Я видел его. Скорее!

– Видел…

Догадка молнией проскочила в голове колдуньи. Чёрный силуэт Финкельштейна проявился впереди на фоне распахнувшейся двери.

«Ах ты, хитрец!»

Фигура стажёра уже пропадала из дверного проёма. Рука чародейки машинально, опережая взвешенную мысль, откинулась в сторону. В раскрытой ладони зажглась голубая искорка…

Ухнуло так, что вздрогнули стены. Заколоченные ставни на миг ощетинились острыми лучами, ворота распахнуло зловещим синим протуберанцем. Ансальди, два полисмена и настоящий Финкельштейн (объявившийся секундой ранее) зажмурились, прикрыли лица ладонями. За вспышкой последовало тяжкое «умпфффф», и здание из всех отверстий выдохнуло пылью. Отскочившие от стен створки стыдливо прикрыли путь в разбушевавшиеся недра.

– Это пары спирта скопились внутри, – пояснил хмурый Ансальди. – Благо почти всё оттуда успели вывезти. Склад считается аварийным и определён под снос. А вот сейчас едва не рухнул, так сказать, внепланово. Парень, волшебница, надеюсь, уцелела?

– Наверняка, – кивнул Бен. – С мастером Энвер ничего не сталось, уверен. А вот что будет, когда она встретит нову, этого я не берусь предположить.

Створка старых ворот с оглушительным хлопком сорвалась с петель и грохнулась на мостовую у ног мэра. Из тёмного проёма медленно вышла тёмная же ведьма. Она словно вылепилась из мрака, с ног до головы перепачканная копотью. Вслед за девушкой вылетело несколько жёлтых искр, несомых разогретым воздухом. На вымазанное сажей лицо было страшно смотреть. Налитые яростью глаза нащупали тщедушное тело Финкельштейна, впились в него. Бен моментально съёжился.

– Мда-а, – Ансальди почесал затылок. – Как говорят у нас в Бингетоне, алкоголь порой меняет людей до невменяемости.

Тут у склада с громким скрежетом провалилась крыша.

От неминуемой головомойки Финкельштейна спас вовремя появившийся Кристоф. Напарница встретила его «шипением и выпущенными когтями», но мысленный импульс немного её успокоил. После того как нова принял облик стажёра и подверг ведьму нешуточной опасности, Энвер готова была видеть оборотня в каждом встречном. К счастью, магическое «прощупывание» показало, что ни Бенджамин, ни градоначальник с его полицейским эскортом подделками не являются. Стихийному магу вновь удалось ускользнуть. Кратко посовещавшись (и почистив, насколько было возможно, девушку от копоти), волшебники отпустили представителей власти по своим делам, велев держать ухо востро и удвоить бдительность. Ансальди напоследок заверил, что разыщет шефа полиции и заставит его пошевеливаться. Ищейки сначала вернулись в ратушу, где колдунья привела себя в порядок, а после завалились в ближайший кабак, чтобы под прикрытием громких тостов и звона кружек держать военный совет. По традиции заняли столик у дальней стены, в укромном уголке. Финкельштейн, которого в наказание за взорванный склад к совету не допустили, отправился к барной стойке – следить за входом и примечать подозрительные лица. В целях конспирации – и для успокоения расшатанных нервов – напарники заказали себе пиво. И если Кристоф задумчиво колотил пальцами по кружке, изредка прикладываясь к ней, то Энвер, всё ещё кипя от ярости, одолела свою пинту залпом, надеясь, что холодный напиток сможет остудить её. Увы, напиток не смог.