— Я, Василиса, твоим прадедом найденный и воспитанный. Он рассмотрел в полусумасшедшем пацане дар писца и приветил. И многому научил, да самого главного не дал — ключа. Ключа, Вася, как ты верно заметила, у меня нет. И никогда не было, — он выдохнул дым, потушил резко окурок о крышку стола и потянулся за новой сигаретой. — А ведь я просил… Я на всё был готов, чтобы получить ключ — и настоящий дар. Кто мы без ключа, дочка? — и посмотрел на меня в упор: — Но тебе не понять…
— Так объясните, — я тоже смотрела в упор, всё больше понимая и…
— Ты не можешь закончить ни одной истории, — он снова отстранённо посмотрел мимо меня и уставился в пустоту. — Ни одной, Василиса. Начинаешь, но не чувствуешь героев, не видишь их жизнь — и бросаешь. Стараешься забыть. И забыться в новой. А они не уходят, — и зашептал: — Не уходят, понимаешь?.. Они снятся, они бьются, они лезут в твою жизнь… Один, второй, пятый, десятый… а потом все вместе.
Я невольно ему посочувствовала. Почему же, понимаю… От единовременного звучания десятка разных голосов из разных историй крышей уехать вполне реально. Что, собственно, и…
— И я просил ключ. Очень просил. Но учитель сказал, что он появится сам — со временем. Не такой, конечно, как твой, а слабый — первый в роду, но появится. Нужно только работать, работать, работать… И заканчивать. Несмотря ни на что заканчивать. Но это… — и сосед зажмурился и глухо выплюнул: — Долго. Трудно. Слишком долго и трудно.
Сочувствие приказало долго жить. Конечно, хочется всё и сразу. И Муза, и сущностей подручных, и нефтевышку…
— Да, — он откинулся на спинку скрипнувшего стула, по-прежнему глядя мимо меня, — своё я заканчивать не мог. Но заметил, что могу доводить до ума чужое. Немного переделать чужой незаконченный черновик, добавить пару финальных фраз и… — в тёмных глазах загорелись нехорошие огоньки. — И в мои руки попадала чужая сущность. И я становился сильнее. Понимаешь, дочка? — острый взгляд так и впился в меня. — Любой писец заканчивает лишь одну историю из десяти, и мне нужны — очень нужны! — эти незаконченные девять. Их черновики или заметки. Переделаю под себя. Закончу. И у меня будет столько сущностей… что на всю жизнь хватит сдавать в аренду идиотам вроде Игната. И наконец появится собственный ключ.
Высказавшись и выдохнув, сосед снова закурил. А я, крутя в руках кружку с давно остывшим чаем, быстро сложила два плюс два.