Нам удалось детально изучить болезнь и наладить международное сотрудничество в борьбе с ней, но, к сожалению, из-за специфической природы ее передачи произошло это уже после того, как вирус распространился по всему миру.

Ирвинг Беннет:

Мы обсуждали в отделе новостей, как нам освещать события, и мой тогдашний редактор Бренда Стронг сказала: «Это похоже на скоординированную атаку. Как будто вирус применяет стратегию блицкрига для всех уголков, где только живут люди». И она нисколько не преувеличивала. Мы получали одинаковые новости отовсюду, и все они были ужасающими. Вирус буквально завоевал Землю. Единственным местом, куда он, казалось, еще не проник, были научные станции в Антарктиде. Новая Зеландия даже отменила авиарейсы на Южный полюс, чтобы его защитить.

Всего за две недели вирус синдрома Хаден, про который никто ничего не слышал, превратился в главную угрозу для населения Земли в двадцать первом веке. За всю свою историю человечество не знало ни одной эпидемии подобного рода. Вирусы словно объявили нам войну, рассчитывая извести нас еще до того, как мы соберем силы для контрнаступления.

Томас Стивенсон:

До того как мы узнали о зимнем заседании Международной эпидемиологической конференции, мы всерьез рассматривали версию о том, не было ли это нападением на США группы террористов или даже целого государства. Проблема заключалась в том, что никаких подтверждений этому мы так и не обнаружили, хотя, если честно признаться, были твердо настроены их найти. Нам казалось совершенно невероятным, что подготовка к атаке подобного масштаба осталась в стороне от нашего внимания. Враги Соединенных Штатов имеют обыкновение накручивать себя перед предполагаемым наступлением. В этом же случае не было ни бахвальства, ни злопыхательства – ничего, пока вирус не попал в поле нашего зрения.

Даже если этот вирус был создан для атаки на США, свою задачу он выполнил плохо. Первая волна эпидемии ударила по нам очень сильно, но мы и большинство западных и промышленно развитых стран сразу же скоординировали ответные меры и предотвратили дальнейшее немедленное распространение болезни. А вот в местах, где не было возможности скоординировать хотя бы одну ответную меру, очень быстро наступила настоящая катастрофа.

Вот почему, как мне кажется, биологическое оружие в конечном итоге так и не прижилось. Применять какое-либо бактериологическое средство против врага, рассчитывая при этом самому избежать заражения, все равно что бросить гранату и надеяться, что осколки полетят только в того, кого ты хочешь убить. Надо быть идиотом или самоубийцей, чтобы использовать биологическое оружие. Кто бы ни изобрел вирус синдрома Хаден – если его действительно изобрели, – он был, наверное, и тем и другим.