Бенджамин Молданадо:

Через две недели после воскресенья Суперкубка по всему миру был заражен миллиард человек, из них пятьдесят миллионов – в США, примерно каждый седьмой в обоих случаях. К концу первого месяца заболевших насчитывалось уже два миллиарда восемьдесят миллионов. К концу года – два миллиарда семьсот пятьдесят миллионов, из них девяносто пять миллионов в США. Заболел каждый третий житель планеты. Четыреста миллионов умерло, то есть почти каждый восемнадцатый.

Наташа Лоуренс:

Как это ни парадоксально, но сейчас уже почти никто не помнит, насколько ужасно проходила первая стадия синдрома Хаден. Только в США в основном за те первые пару месяцев умерло четыре миллиона человек. Это все равно что уничтожить целиком население Лос-Анджелеса. В среднем за год по всей стране умирает только два с половиной миллиона человек. Даже с точки зрения инфраструктуры мы были едва готовы справиться с таким количеством мертвых.

За пределами США и промышленно развитых стран уровень смертности в процентном отношении был еще выше, а возможности утилизации – еще слабее. Все это повлекло за собой огромное количество проблем в период второй волны эпидемии – инфекции, общую политическую и социальную нестабильность. В общем, как бы тяжело ни пришлось нам, огромной части планеты пришлось в разы тяжелее. Некоторые страны так и не смогли полностью оправиться от последствий эпидемии, не восстановив ни численность населения, ни разрушенные социальные структуры.

Ирвинг Беннет:

В одной из недавних статей, посвященных годовщине появления вируса, я с любопытством прочел о том, что численность населения планеты только в прошлом году достигла того уровня, который она имела до первой атаки синдрома Хаден. Тогда считалось, что к нынешнему времени на Земле будет жить примерно восемь с половиной миллиардов человек. Сейчас нас на миллиард с четвертью меньше. И не только потому, что синдром Хаден унес жизни четырехсот миллионов. А потому, что многие из этих четырехсот миллионов находились в детородном возрасте, и потому, что уже после эпидемии, особенно в странах третьего мира, огромное число тех, кто мог бы стать родителями, погибли в результате массовых беспорядков. В человеческой истории не так много отыщется факторов, столь же сильно повлиявших на кривую роста населения. Думаю, самым ярким примером, известным каждому, можно считать «Черную смерть»[26]. Сравнение довольно впечатляющее, если это слово здесь вообще можно употреблять.

Но даже «Черная смерть» обычно нападала на каждую из своих жертв лишь один раз.