– Есть определенные обстоятельства…

– Это Алек? Скажите на милость, у вас есть какие-то проспекты здесь? Я же вижу, как вы друг на друга смотрите.

Кендра не хотела думать о том, как они с Алеком смотрели друг на друга. Это создавало затруднение, которое ни один из них не мог позволить себе допустить.

– Нет. Я не могу объяснить, но это не связано с Алеком.

Ребекка помолчала какое-то время, потом кивнула.

– Я бы не хотела, чтобы вам было больно, мисс Донован. Алек – маркиз и наследник герцога. Есть некие ожидания, понимаете? В выборе жены ему нужно думать о родословной.

Кендра только неловко потупилась, прочтя сочувствие в этих васильковых глазах. Это было вежливым напоминанием, полагала она, что Алек был – как это они говорили? – вне пределов ее досягаемости.

– Я не гоняюсь за мужем, так что вам не нужно беспокоиться. Это правда, мое решение остаться не связано с лордом Сатклиффом.

Еще один проницательный взгляд. Затем Ребекка кивнула снова и вздохнула.

– Знаете, я буду скучать по такой компаньонке.

Кендра засмеялась, хоть это было и больно.

– Я была ужасной компаньонкой.

– Теперь я задумалась: и правда, вы же ни разу не брали мою шаль и не спрашивали о моем самочувствии. – Ребекка улыбнулась. – Да, вы были довольно никудышной компаньонкой. Но все же с вами никогда не было скучно… – Ее улыбка улетучилась. – Вы вернетесь в Америку?

– Не знаю. – Как бы ей ни хотелось рассказать Ребекке всю правду, она понимала: чем меньше людей знают о ее обстоятельствах, тем лучше. Она уже решила рассказать обо всем герцогу. Ей понадобится его разрешение остаться в замке и в определенное время ходить по той самой лестнице…

Ребекка взяла Кендру за руки, ее васильковые глаза блестели от слез.

– Я прощаюсь с вами не как со своей компаньонкой, мисс Донован. Я прощаюсь с вами как с другом.

Она вспомнила слова Алека: «Вы не одиноки… вы среди друзей».