Финниан не отвечал.
– Нет, мама, – возразила Кэт, – Финниан ни в чём не виноват. Это всё решила я. Я одна.
Тощий гвардеец с сердечной книгой выступил вперёд:
– Миссис Марш! Боюсь, я вынужден потребовать, чтобы вы вернулись к нам!
Эльвира Марш не обратила на него внимания. На секунду Кэт испугалась, что мать использует свою близость к Финниану для того, чтобы подчинить себе его волю и вынудить его сдаться. Затем она снова взглянула в лицо матери и поняла, что этого не требовалось. Финниан уже давно понял,
Возможно, даже гвардейцы успели понять это.
За спиной Кэт они снова засуетились.
– Миссис Марш, – снова крикнул гвардеец-библиомант, – сейчас неподходящий момент для сентиментальных объяснений! Вы сможете поговорить с вашей дочерью позже, если захотите.
– Возможно, вы правы, – откликнулась Эльвира и гораздо тише добавила, повернувшись к Кэт: – Сейчас я выведу тебя отсюда.
– Что? – И тут до Кэт дошло. – Нет! Я никуда не пойду без Финниана!
С поднятыми руками Финниан выступил из-за колонны, всё ещё держа в правой руке револьвер. Сколько ещё пуль оставалось в барабане – одна, две? Или барабан был уже пуст?
В своём сознании Кэт ощутила неприметное мысленное присутствие матери и бросила все свои душевные силы на то, чтобы противодействовать ему. Она резко повернулась и увидела приближающихся гвардейцев.
–
За её спиной по-прежнему раздавались шаги. Проходя мимо Кэт, Финниан кончиками пальцев коснулся её руки. Его прикосновение, казалось, впечаталось в кожу девочки, и хотя юноша тотчас же прошёл дальше, Кэт по-прежнему ощущала его руку в своей, как будто часть Финниана навечно осталась подле неё. Ей казалось, что он держит её крепко, как тогда, на Римском мосту в Либрополисе.
Эльвира обняла Кэт за плечи.
– Финниан!
Солдаты прицелились в него.
– Нет! Пожалуйста, не надо! – вскрикнула Кэт.