– Хорошо. В ответ на ваш вопрос отвечаю: состояние Нарцисса Арепо стабильное. А пострадал он по вашей милости.

– Я всегда выступала за революцию без насилия. Для меня идея Революции муравьев – это синоним слаженных и достаточно сдержанных действий, позволяющих в совокупности свернуть горы.

Повернувшись к матери с желанием убедить хотя бы ее одну, Жюли заметила учителя истории, который одобрительно кивал. Он не единственный из лицейских преподавателей присутствовал в зале. Здесь были учителя математики, экономики, физкультуры и даже биологии. Не хватало только учителя философии и учителя немецкого.

– Но откуда у вас взялась эта символика – муравьи? – допытывался председатель.

На скамьях, отведенных для прессы, теснились журналисты. В этот раз Жюли получила возможность обратиться к самой широкой аудитории. Ставка была слишком высока. Приходилось тщательно подбирать слова.

– Муравьи образуют сообщество, граждане которого одержимы одной волей – жить во благо всех.

– Ваш поэтический образ, безусловно, едва ли имеет прямое отношение к действительности! – прервал ее генеральный адвокат. – Муравейник функционирует так же исправно, как компьютер или стиральная машина. Искать в нем признаки разума или сознания – пустая трата времени. Поведение муравьев определяется чисто генетически.

Скамьи для прессы ожили. Надо ему возразить не мешкая.

– Муравейник вызывает у вас страх потому, что он являет собой живой пример общественного достижения, а нам такое оказалось не под силу.

– Это военизированный мир.

– Вовсе нет. Напротив, он напоминает общину хиппи, где каждый делает, что хочет, – никаких начальников, генералов, священников, президентов, полицейских и репрессий.

– В таком случае каков, по-вашему, секрет муравейника? – спросил генеральный адвокат, задетый за живое.

– Тут как раз нет никакого секрета, – невозмутимо сказала Жюли. – Муравьи ведут себя сумбурно, они живут в неупорядоченной системе, которая действует получше любой упорядоченной.

– Анархистка! – выкрикнул кто-то из зала.

– Вы анархистка? – спросил председатель.

– Да, анархистка, если под этим словом подразумевается, что можно жить в обществе без начальства, подчиненности и поучительства, без обещаний повысить зарплату и посулов попасть после смерти в рай. Фактически настоящий анархизм – это высшая степень проявления гражданской сознательности. И муравьи живут вот так уже много тысяч лет.

Свист, аплодисменты – аудитория разделилась. Присяжные что-то записывали.

Генеральный адвокат встал, широко размахивая черными рукавами мантии.