Двенадцать Азалия был одет в самую повседневную одежду, в какой его видела Махит: длинная куртка поверх рубашки, брюки – всё розовых и зеленых оттенков. Лицо сосредоточенное, отрешенное. Значит, Туман все-таки ищет его – или, по крайней мере, следит за ним. Пока что казалось, они не горят желанием его арестовать.

– Жаль, поблизости нет другого садового пруда, чтобы спрятаться, – говорила Три Саргасс, пока ее заглушал джингл «ПИРОЖНЫХ». – Полагаю, это твои фанаты?

– Мои фанаты плодятся, – ответил Двенадцать Азалия. – Когда я выбирался из Юстиции, был только один.

– Должно быть, наблюдали за твоей квартирой, – сказала Махит. – Нам кажется, они следили и за нами, когда мы вышли, но перестали, раз мы не делали ничего необычного.

Двенадцать Азалия скверно и придушенно рассмеялся, быстро прервался.

– Значит, ты крепко держишь Тростинку на поводке, посол, раз она не делает ничего необычного. Ведь прошло уже несколько часов.

– Как думаешь, тебя заметили? – Три Саргасс тактично пропустила мимо ушей его слова.

– Да – но не приближаются. Не пытаются меня поймать – только хотят знать, куда я направляюсь, и проследить до…

До нейрохирурга без лицензии. Если за ними дойдут до самого конца, Махит не сомневалась, что план рухнет под горой тейкскалаанских законов и арестов.

– … и они стоят между нами и кассами. Нельзя, чтобы они видели, как я покупаю билеты, – закончил Двенадцать Азалия.

Три Саргасс сохраняла полное спокойствие, полную сосредоточенность – те самые светящиеся энергию и решительность, которые казались Махит столь раздражающе прекрасными.

– Билеты куплю я. За мной никто не следит. Встретимся с тобой и Махит у двадцать шестой платформы, через две минуты. Пусть она идет перед тобой – она намного заметнее, хоть ты и красив до безумия и ходишь во всем ярком.

– Я же одевался не для практического шпионажа, – пробормотал Двенадцать Азалия. – Я одевался для поездки вне провинции.

Три Саргасс пожала плечами, одарила их обоих ослепительной улыбкой в тейкскалаанском стиле, с большими глазами на тонком лице, и выскользнула из своей формы асекреты. Вывернула наизнанку, демонстрируя оранжево-красную подкладку, растрепала косу в завесу на плечах и накинула покрасневшую форму на руку.