— Плевать, лей, — Лайса уже была заметно пьяна. — И на тебя, бабушка моя хитрожопая, плевать, слышишь?!!

Она прокричала это неожиданно и громко, куда-то в сторону коридора. Я даже обернулся, ожидая увидеть грозный призрак Архелии Тиуновны, но там стояла привидением в ночнушке Настя.

— Эй, взрослые, — сказала она, — вы чего орете? Напились — ведите себя прилично.

И ушлепала босыми ногами в туалет.

Я оставил Лайсу допивать вино и ушел спать. Сначала долго не мог уснуть, размышляя, куда и за каким чертом унесло уже почти найденную Марту, потом, когда начал (или закончил) засыпать, явились бабуля с котом. Кажется, они нашли друг друга — старая ведьма и черный кот.

— Чего тебе надобно, старче? — простонал я сквозь сон.

— Встань и иди! — выдала встречную цитату Тиуновна.

— Сама иди так-то! — обиделся я. — Дай поспать человеку.

— Выйди на кухню, придурок. Сейчас же!

Я со стоном поднялся и пошел, поняв, что иначе эта навязчивая галлюцинация от меня не отстанет.

На кухне был погашен свет, и я сначала решил, что Лайса угомонилась и ушла спать. Но нет — она сидела на полу, опершись спиной о буфет, в тонкой черной ночнушке на бретельках. В окне сияла полная луна, и в полосах этого света девушка раскачивалась и не то плакала, не то стонала, не то тихонько пела. Глаза ее были закрыты. Судя по полупустой бутылке коньяка рядом, вином барышня не ограничилась. Куда ей столько с таким-то весом?

— Пошли спатеньки, жертва ночного запоя, — вздохнул я и потянул ее с пола за руки.

Она повисла как тряпка, не прекращая что-то мычать. Пришлось подхватить подмышки, обнаружив, что под короткой ночнушкой ничего нет. Я все-таки удержался от соблазна проверить, действительно ли у нее татуировка там, где мне снилось, хотя это потребовало недюжинного этического усилия. Этим воспоминанием я буду гордиться, пока старческий склероз не разлучит нас. Поправил задравшуюся тряпочку и полупонес, полуповел Лайсу в спальню. Загруженная в кровать, она перестала мычать и вдруг пришла в себя. Или ей так показалось.

— О, ты опять здесь, — сказала она томно, — иди же ко мне… Я так ждала…

Она ухватила меня за шею, неожиданно сильно потянула к себе и впилась в мои губы жарким пьяным поцелуем. Ее дыханием можно было отправить в алкогольную кому двух-трех ирландцев или одного прапорщика.

— Но-но, барышня, — осторожно освободился от объятий я, — вот это точно лишнее. Давай я тебе лучше тазик принесу. Опыт подсказывает, что он вскоре пригодится.

— Зачем тебе жена? — спросила она вдруг.

— Э… — не нашелся, что ответить, я.