Что-то темное, темнее самой ночи, нависло над поляной. Девушки разом посмотрели на небо и увидели титанические игральные кости. Кубики ударились о землю, отскочили и снова взлетели к небу, паря так же медленно, как листья над костром. Казалось, что парк превратился в настольную игру, а Тайна и Кристина – в пластмассовые фишки.
– Кто-то играет, – сказала Тайна и усмехнулась. – Вот что здесь происходит.
– Что?! Что происходит?! – просипела Кристина, переводя взгляд с чудовищных кубиков на Тайну и обратно.
– Кто-то пытается играть нами.
– Кто?!
– Не знаю, – отозвалась Тайна. – Но я обязательно выясню.
– А вот в этом ты ошибаешься, – сказала Кристина. – Ничего ты уже не выяснишь.
Тайна хотела спросить, что же ей помешает, но в этот момент Кристина прокрутила меч вокруг своей оси. Кровь хлынула, как вода из крана. Вспышка боли заставила Тайну позабыть о фантасмагорических игральных костях и вообще обо всем на свете. Нечто похожее она испытала лишь однажды, когда к ней прикоснулся Максим, молчаливый парнишка из приюта для детей-индиго.
Земля стонала и сотрясалась, а сознание Тайны стремительно угасало. Поле зрения сузилось до размеров замочной скважины в абсолютно черной двери, и сквозь эту щелку Тайна увидела, как ее собственная кровь, стекая на траву, смешивается с кровью Кристины. Перед мысленным взором всплыло лицо Атлики в окружении ореола пушащихся волос, и прозвучал ее бодрый голос: «Мы с Валькирией были не просто подругами. Видишь, у меня до сих пор шрам на руке остался. Это на всю жизнь!»
– Вот черт… – выдохнула Тайна, на мгновение всплывая из глубин беспамятства. – Только этого не хватало…
– Что ты там бормочешь? – простонала Кристина.
Она втягивала голову в плечи и вздрагивала каждый раз, когда игральные кости ударялись о землю.
– Кровь… Мы смешали кровь.
– И что?
– Только такой сестры… как ты… мне и не хватало…
– Не переживай, – проскрежетала художница. – Все равно ты сейчас сдохнешь.
– Как бы не так, – отозвалась Тайна.
Черная дверь между ней и Кристиной снова начала захлопываться. Потом кто-то вставил ключ в замочную скважину, и пришла темнота.