Отработанный так отработанный… Но следить за Пепсом надо в оба глаза. Людьми он нынче жертвует, как пешками в шахматной партии. Смока отдал за темп, например…

– Куда едем? – спросил Багиров, заводя двигатель.

Недолгая передышка пошла на пользу. Совсем усталость и апатия не исчезли, но способность хоть что-то делать помаленьку возвращалась.

– В Рай, Баг, в Рай… Дорогу я покажу.

– С какого хрена нам в Рай?! – изумился сержант. – Мы ж к сепам в гости намылились…

– А они там и сидят, в Раю. Ты еще не понял?

Когда я проходил мимо, из палатки послышались звуки, человеку не слишком приличествующие. Так могла бы фырчать голодная дикая кошка, решившая подкрепиться змеей – ядовитой и активно сопротивляющейся. Так могла бы шипеть змея, отбивающаяся от гастрономических притязаний дикой кошки… Короче говоря, за пологом палатки я обнаружил свою дражайшую супругу.

В гневе она была прекрасна… Жаль, что объектом гнева оказался именно я.

Ну да, каюсь, обещал проводить ее на лекцию. И слегка задержался…

Слишком много Лайза не потеряла – на установленном в палатке экране можно было наблюдать за тем, как распинается Птикошон. Но женушка привыкла находиться в гуще событий…

Оправдываться я не стал. Ссылаться на прямую трансляцию не стал тоже. Быстро сказал:

– Ты очень красивая!

И пожалел, что в словаре делового новонемецкого, запихнутом мне в голову за несколько сеансов лингвосуггестии, нет эпитетов посильнее, более подходящих для общения с молодыми и красивыми женщинами.

Но и сказанного хватило… Лайза распахнула зеленые глазища, шагнула ко мне. И тихонько попросила:

– Повтори то же самое по-русски…

Я повторил. И еще кое-что добавил. А затем перешел на язык, понятный без переводчиков.

С чего бы на меня в последнее время так западают рыжие женщины? Оттого наверное, что я обаятельный. И в то же время мужественный. Этакий Казанова с железным стержнем…

Подозреваю, что супруга моя обладала даром подслушивать чужие мысли. По меньшей мере касающиеся ее особы. А подслушав – тут же обламывала мыслителя. Не успел я себе польстить, – уперлась руками мне в грудь, оттолкнула.

– Не сейчас… Приходи вечером, до прилета «Стрелы». А теперь, муж мой и господин, на лекцию профессора, – бегом марш!