С молоком, правда, случались проблемы. Вернее, не с ним самим, а с персоналом. Дело в том, что охочий до дармовой выпивки персонал принялся беспощадно разбавлять молоко водой, причём водой не лучшего качества. А какой на хрен может получиться сулгуни из «обезжиренного» таким варварским способом молока? Говно, можно сказать, может получиться из такого молока, а не сулгуни. И негоже толкать данный сулгуни даже на каком-нибудь московском рынке, не говоря уже о таком замечательном человеке, как Гиви Вахтангович Камаладзе, каковой Гиви Вахтангович являлся владельцем московской забегаловки под названием «Манана».

 «Вот именно, - прикидывал злой Сакуров, маясь с изготовлением сыра из халтурного молока, - он меня так выручает, а ему – говно вместо благодарности…»

 В общем, чтобы не маяться с изготовлением сыра из разбавленного молока, Сакуров решил заняться обработкой персонала, очень надеясь на то, что после обработки персонал впредь не станет гадить туда, откуда утоляет жажду. Сначала он придумал повысить «цену» на приобретаемое молоко, но воды в нём только прибавлялось. Потом Сакуров заявил, что будет приезжать за молоком позже, когда оно отстоится, и он сможет по толщине слоя сливок определять качество продукта. Персонал согласился на отстой молока так же охотно, как сначала согласился брать за сто литров молока на две пол-литры больше. И спустя неделю Константин Матвеевич два дня ломал голову, как персонал умудрился положить хороший слой сливок на забелённую молоком воду? Причём хорошим оказался сам слой, но не сливки, поскольку их вкус изобличал присутствие в них какого-то несъедобного суррогата, но не тех сливок, из каких принято делать самое сливки, а также сметану, сливочное масло и прочие молочные продукты вплоть до новомодных йогуртов.

 «Вот сволочь!» - ругался про себя Сакуров, потому что ругать персонал было бесполезно: в ближайшей округе только один совхоз под управлением старого партийца продолжал доить коров, собирать сахарную свеклу, пахать принадлежащие ему просторы и платить кое-какую зарплату скотникам, дояркам и прочим растениеводам.

 «Вот мудак!» - веселился персонал, хорошее молоко утаскивая домой, а суррогат, творение умелых русских рук вкупе с хвалёной смекалкой, толкая дураку Сакурову, поскольку умные люди давно уже плюнули на отечественного производителя, но наловчились делать молочные продукты из привозимого из-за границы молочного порошка. И получать при этом сверхприбыли, а не какие-то триста долларов, потому что за границей случались такие порошки, за вывоз которых хозяева ещё приплачивали новым русским бизнесменах, так как утилизация просроченных продуктов – и молочных порошков в том числе – в цивилизованных заграничных странах дорогого стоит.