Кэрни вздрогнул.

– Открой глаза.

Кэрни открыл глаза.

– Слишком ярко, – сказал он. Все вокруг было таким ярким, что смотреть больно. Неприкрытый свет устремился к нему: он ощутил его кожей, услышал ушами. Свет неотягченный, свет вещественный: настоящий свет. Исполинские стены, арки и завитки света зависали и мерцали, уплотнялись и длились мгновение, кувыркаясь, неслись на него, каким-то образом пронизывали насквозь и секундой позже исчезали только затем, чтобы смениться другими. Он понятия не имел, где находится. Он испытывал удивительную смесь ощущений: изумление, восторг и наслаждение.

Он рассмеялся.

– Где я? – спросил он. – Я мертв?

* * *

Вакуум вокруг пах лимонами. Кэрни чувствовал, как вакуум раздирает его изнутри и снаружи. Горизонт присутствовал, но казался слишком близким, слишком искривленным.

– Где это место? Это звезды? Они на самом деле где-нибудь так выглядят?

Шрэндер тоже засмеялась.

– Они везде так выглядят, – сказало существо. – А это уже кое-что, правда?

Кэрни опустил взгляд и обнаружил, что Шрэндер стоит рядом – низкорослая толстушка, контуром фигуры похожая на человеческую женщину, ростом, наверное, около пяти футов шести дюймов,[75] в плотно застегнутом мареновом пальто, – и огромный костяной клюв ее скошен набок, повернут к небу, откуда с ревом низвергается свет. Ему показалось, что существо подмигнуло бы, будь у него глазные яблоки.

– Это единственное, чего мы, кажется, так и не сумели постичь, – произнесло оно. – Насколько плотно все развертывается.

Цветастые ленточки реяли и струились по его плечам на незримом ветру, а подол пальто волочился в пыли по древней скалистой площадке.

– Куда ни глянь, все развернется в бесконечность. Куда ни глянь, что-нибудь отыщется. И вы, люди, можете все это получить. Все это.

Соблазнительная щедрость предложения озадачила Кэрни, и он решил проигнорировать услышанное. Смысла там все равно особого не было. Затем, глядя, как рушатся и сменяются новыми башни света, он передумал и прикинул, что может предложить взамен. Любые варианты казались неуместными. Внезапно он вспомнил про кости. Кости по-прежнему были у него. Он осторожно извлек их из кожаного футлярчика и предложил Шрэндер.

– Не знаю, зачем я их взял, – сказал он.

– Я тоже задумывалась – зачем?

– Ну и ладно. Вот они.