Снова установилась молчаливая пауза. Изгой мучился догадками и боролся с приступом паранойи, а кореец, проницательно угадав состояние бывшего подчиненного, просто ждал, задумчиво смотрел на столб дыма, на горы и небо.
Мимо пробежал отряд тяжелых штурмовых мехов, смахивающих на толстых человекоподобных жуков: с грохотом, лязганьем оружия, скрипом хитина. И пленника, и Наблюдателя осыпало пылью, накрыло волной разогретого воздуха, пахнущего технологическим маслом, чем-то едким и кислым. Двое из отряда лишь в последний момент заметили людей-букашек, с трудом увильнули и задели кедр, оставив рваные раны в коре.
Вдалеке послышались трели винтовочных очередей, завесу черного дыма рассекли тонкие огненные черточки. Из Разлома полезли анимоды из тех, кто выжил и успел добраться до ангаров с боевыми костюмами, попытались закрепиться. Около двадцати помятых машин рассыпались среди обугленных и оплавленных валунов, начали стрелять. И задержали, заставили смешаться и отступить несколько отрядов ПСБ.
Отчаянная вылазка. Вылазка, обреченная на провал.
Еще несколько секунд мехи корпораций держались, яростно палили в стягивающихся отовсюду безопасников. Но затем в движение пришли дроны, кружащие над Разломом. Танец мошкары сломался, черные осы круто ринулись вниз, на лету транформируясь в боевые формы. Упала одна из машин анимодов: обезображенная и изорванная в клочья, превращенная в истекающую черной жижей груду металла, хитина и плоти. Взорвалась вторая, разметав несколько ветхих каменных глыб, чадно и скучно загорелась третья.
Одновременно усилили натиск бойцы ПСБ, успев перестроиться и отдышаться, в завесу дыма полетели гранаты. К этому времени боеприпасы у солдат «Дженетик» закончились, множественные хлопки разрывов прозвучали ясно и страшно без привычного фона винтовочных выстрелов. Но еще спустя удар сердца небо отозвалось слитным воем и гулом, задрожало как от поступи великана. Звено штурмовиков на бреющем кинуло в склон соседней горы темные россыпи семян.
Краткий промежуток сдавливающей горло тишины – и глаза резануло ярчайшими вспышками, к небу с ревом взметнулись огненные облака. Лес полыхнул как сухая трава, в рыжей преисподней стали видны искореженные стволы и ветки, бестолково мечущиеся человеческие фигурки: истаивающие, падающие, разлетающиеся облаками праха.