– Мне он об этом не сообщил, – сказал Бигенд, садясь.

Холлис села напротив него.

– Расскажите мне, что произошло, – попросила она.

– Сегодня утром они пришли к Войтеку домой. Забрали Бобби.

– Бобби?

– Чомбо.

Холлис вспомнила Чомбо. Первую встречу в Лос-Анджелесе и вторую, при других обстоятельствах, в Ванкувере.

– Он здесь? Кто пришел?

– На Примроуз-Хилл. Вернее, был до сегодняшнего утра.

Бигенд яростно глянул на подошедшую с кофейником итальянку. Та налила кофе сперва Холлис, потом ему.

– Спасибо, ничего больше не надо, – сказала Холлис, чтобы поскорее отпустить девушку.

– Хорошо, – ответила та и выскользнула за диснеевскую ширму, которой на вид было не меньше четырехсот лет.

– Он математик? Программист? Я его забыла.

Холлис подумала, что Чомбо выпал у нее из памяти не без причины. Мало что сам по себе крайне неприятная личность, он был еще тесно связан с тем, что так пугало ее в знакомстве с Бигендом.

– Вроде бы мне в Ванкувере показалось, что вы его обхаживаете. Как раз когда я уходила.

– Феноменальный талант. Пугающе узкий, – сказал Бигенд с явным одобрением. – Полнейшая собранность.

– Задница он, – заметила Холлис.

– Это несущественно. Я уладил его дела, привез Бобби сюда и дал ему задачу, достойную его мозгов. Первую в его жизни. Я мог бы обеспечить ему любой образ жизни. Абсолютно любой.

– Хорошо быть задницей.

– Но поскольку он по сути паразит с постоянной эмоциональной потребностью раздражать хозяина и поскольку мне хотелось отделить этот проект от «Синего муравья», я попросил Войтека поселить его у себя. Дома. За плату, разумеется.