– Вот ты где, – сказал Гаррет из просвета между ширмами. – Могла бы записку оставить.

Бигенд взглянул на Гаррета с детской открытостью. Холлис видела это выражение лишь один или два раза и страшилась его.

– Это Гаррет, – сказала она.

– Уилсон, – добавил Гаррет, что было неправдой.

– Как я понимаю, мистер Уилсон, вы – друг Холлис? Тот, который недавно попал в автокатастрофу?

– Не так уж недавно, – ответил Гаррет.

– Я вижу, вы к нам, – сказал Бигенд.

Появился озабоченный официант-итальянец, и Бигенд сказал ему:

– Отодвиньте ширму, чтобы мистер Уилсон мог войти. Принесите ему стул.

– Спасибо, – сказал Гаррет.

– Не за что.

– Разве тебе можно ходить? – спросила Холлис, привставая.

Официант отодвинул ширму. Гаррет вошел, тяжело опираясь на трость с подставкой.

– Я ехал в инвалидном кресле, потом спустился на служебном лифте. – Он положил свободную руку ей на плечо. – Не вставай.

Итальянец помог ему сесть в кресло с высокой спинкой, принесенное от соседнего столика. Гаррет улыбнулся Бигенду.

– Губерт Бигенд, – представила Холлис.

– Очень приятно, мистер Биг-Энд.

Они над столом пожали друг другу руки.

– Зовите меня Губертом. Чашку мистеру Уилсону. – Последние слова были обращены к официанту.

– Гаррет.