– Я не поняла, что случилось там, в переулке, – прервала ее Би, – и никто бы не понял…

– Этот человек что-то сделал со мной, – Мириам посмотрела вдоль улицы, на решетчатую башню и площадь, до которой они так и не дошли. – Я не понимаю, что именно, но кажется, я стала иначе видеть…

– Он приказал мне спать, – Би оттолкнулась плечом от стены, – и дальше я ничего не помню…

– Ты его чуть не убила.

– Чуть?! Да я стреляла почти в упор, в автоматическом режиме – и промахнулась! Я видела следы на стенах… Как он мог увернуться?

– Не знаю, он просто… убежал.

– Не просто. Он не рейдер, и не наемник… Я не знаю, кто он такой и что ему нужно. Совсем как тот инфильтратор у входа в долину.

– Он сказал, что не враг… что не хотел ничего плохого…

– Как и тот…

– Но этот, кажется, знал тебя по имени, только назвал тебя не совсем так… забыл добавить последнюю часть к твоей фамилии… вторую часть… – Мириам запнулась, глядя в лицо Би, на которое словно опускалась невидимая грозовая тень, – … а я даже не знаю, разве бывают такие, составные…

– Да, – совсем тихо ответила Би, – вторая часть – это фамилия мужа… но это не важно. Пойдем, нам еще нужно отдать батареи.

Как выяснилось, с одного холма на другой вели и более короткие пути, не лежащие через Яму, – вдоль восточной стены, на которой сейчас кипела работа. Мириам успела заметить пару ржавых кранов, ворочающих бетонные блоки среди толпы грязных рабочих, охраняемых гвардейцами, – и буквально десять минут спустя они с Би оказались в толкучке на знакомой площади, под решетчатой башней. Вместо проповедника на возвышение теперь забрались трое девиц в ярких платьях, и окружающая толпа то и дело взрывалась смехом и свистом в ответ на их выкрики и неприличные жесты. Народ девицы привлекали явно больше, чем проповедник, да и у лотков толкучка оказалась сильнее, так что идти через площадь стало трудно – по крайней мере Мириам, все еще не привыкшей к такому количеству людей вокруг. Она едва поспевала за Би, чувствующей себя в толпе как рыба в воде. К тому же у нее начинала болеть голова – не сильно, но ощутимо, словно тугим обручем сдавливая виски. Мириам знала, что это реакция на слезы, – чем дольше плачешь, тем больнее будет потом. Стараясь не споткнуться и никого не толкнуть, она пробиралась между людьми следом за Би и неожиданно уткнулась лбом ей в затылок.

– Что за… – удивленно начала было та, сворачивая налево, к лоткам, окружающим площадь, и не договорила. Проследив за взглядом Би, Мириам сразу заметила причину ее недоумения… да ее и невозможно было не заметить.