— Сегодня она нам покажет смертельный номер — а как же иначе? Других мы не держим под нашим куполом! И всё же, я вынужден напомнить — исполнение без страховки, повторять не рекомендуется!

Публика ахнула, а затем захлопала ещё громче. Снова заиграла музыка. Зере наклонилась, подкрутила пару деталей в протезах и подпрыгнула. Дэниел стиснул пальцами подлокотники. Девушка подлетела метров на пять и, сделав сальто в воздухе, приземлилась на ноги. Спружинила и снова взмыла, придерживая шляпу. Словно маленькая пуля она взлетала, крутясь вокруг своей оси. Сделав двойное сальто, девушка снова приземлилась и прыгнула. С каждым разом фигуры становились всё сложнее и протяженнее — циркачка разворачивалась ногами вниз почти у самого пола. Дэниел гадал, когда же она сломает себе шею. Но саакская девушка виртуозно крутилась в воздухе маленьким смуглым волчком, и продолжала прыгать, играя телом, используя его как точный и выверенный инструмент. Из-под купола опустилась планка и, совершив очередной прыжок, Зере уцепилась за неё ногами, позволив себе отпустить шляпу. Дэниел почувствовал очередной прилив ингибиторов. Его чуть не стошнило от облегчения. Он ощутил каждую вену в теле. Стук сердца напоминал разрывающиеся снаряды. Глаза заволокла тьма, и в ней маленькими звёздочками блестело серебро на спине циркачки. Тонкий след аугментаций, укреплённый позвоночник.

Он увидел Сабрину. Она стояла на краю ложи, подзывала к себе, молила подняться на парапет и прыгнуть вниз. Дэниел еле удержался. За ней он последовал бы даже в ад. Но сейчас важнее было вытащить её оттуда.

Наваждение прошло. Разомкнув зубы, Дэниел попытался отдышаться. Отцепив от планки несколько булав, циркачка начала жонглировать, вися вверх ногами.

— Прошу прощения, — раздался за спиной голос. Маршал Штрауд уселся в свободное кресло рядом и положил трость на колени. Нижний конец трости смотрел на Дэниела. «А ведь это вполне может быть и стволом», — подумал Роско, смотря на выточенный профиль маршала, покрытый обильной растительностью. Новое искусственное лёгкое горело под грудной клеткой. Дэниелу не хотелось бы заново его менять. Иначе одними ингибиторами дело не обойдётся.

Он очнулся через два дня после покушения. Каждый миллиметр тела отзывался болью. Голова гудела, хотелось пить, но Роско стиснул зубы и поднялся.

Он должен был найти тех, кто его заказал.

Король доверил его своим медикам и предоставил палату в глубине Дворца. В отличие от Медцентра, здесь повсюду царили тёмные цвета — или же он просто перестал замечать светлые. Каждые десять минут невыносимая волна страданий накрывала Роско с головой, и ему приходилось обкалываться обезболивающими до полной потери чувствительности. Доктора обещали, что приступы пройдут — это всего лишь реакция организма на частые операции. Тело адаптировалось к старой аугментике, а в него уже пихали новую.