— Доброе утро, — улыбнулась Аня, чувствуя, что в носу пощипывает. Хотя, если подумать, теперь-то чего уже было реветь.

— Если верить моим настройкам, сейчас семь вечера. Впрочем, они могут работать некорректно и нуждаются в диагностике, — ровно сообщил Гриша, усаживаясь в своем импровизированном картонном «гробу». — Концентрация химического дератизатора в воздухе не критичная, но пограничная, лучше бы тебе этим не дышать, — спустя несколько секунд заметил он. Аню буквально «отпустило». Гриша явно был в себе, вернее, в своем неповторимом репертуаре.

— И это все, что ты мне скажешь, зануда ты чертов? — засмеялась она, взъерошив его затылок, примявшийся после долгого лежания. Гриша, видимо, пока договаривался со своим гироскопом или какими-то другими внутренними ценностями, поэтому встать не пытался.

— Я совершенство, мы, кажется, сошлись на этом, — серьезно и обстоятельно возразил он. — Хотя с той поры я, конечно, еще потяжелел. И «чертов» в данном случае — неправильное определение принадлежности. Во-первых, первичный приоритет все еще на тебе. Во-вторых, черт…

— … фольклорное существо, неспособное причинить тебе существенный вред! — Аня все-таки повисла у Гриши на шее, насколько это позволял неудобный борт коробки. И едва не перекувыркнулась внутрь, но чудом удержала равновесие. Еще раз прочихалась. — Ты хорошо себя чувствуешь? — забеспокоилась она. — С тобой нормально обращались?

— Мое состояние вполне удовлетворительно. На второй твой вопрос ответить не могу, поскольку не имею данных. Часть файлов удалена, но это память, ничего серьезного.

— Что, опять? — едва не взвыла Аня. — Тебе опять терли память?!

Это было просто какое-то форменное издевательство. Кажется, у Гриши с потерей памяти была та же история, что у нее с увольнениями. Бесконечная циклическая ошибка.

Гриша, наконец, аккуратно выбрался из коробки. Какое-то время постоял ровно, потом кивнул в сторону двери:

— Если ты не возражаешь, я расскажу там. Здесь много крысиной отравы в воздухе. А у меня, как ни странно, есть история.

— Ты что-то вспомнил? — поразилась Аня. Это было совершенно невероятно. Если не лезть в совсем уж фантастические дебри в духе «блуждающего кода», восстановить стертые данные в случае Гриши было ну никак нельзя. Он же не был человеком, с сознанием, подсознанием и еще черт знает чем, размахивание перед его носом маятником вряд ли бы сработало.

— Нет, это технически невозможно. Но, строго говоря, я осознал, что кое-что мне сильно помогли забыть.

— Сейчас?

— Нет, почти пять лет назад.

— То есть за два года до нашей встречи? Так давно…