– Ты… я… блин, я не ждала вот такого вот. – Эмбер подмечает, что дыхание ее стало частым-частым; кажется, до новой панической атаки недалеко. От одного осознания, что мать где-то рядом, делается худо. Аннет – ладно, Аннет классная. Да и общество папы – старого афериста, спеца по головоломным многоходовкам и никудышного во всем, что касается рождественских подарков, – она бы как-нибудь вынесла. Но Памела всегда в ней видела лишь капризного ребенка, которого надо сделать шелковым, чтобы отвечал всем заданным ей стандартам. Эмбер побывала в невообразимых местах и уж точно сделалась взрослее, но перспектива встречи с матерью вселяет в нее иррациональную боязнь.

– Да не трясись ты так, – подбадривает Аннет. – Она-то думала тебе всем этим досадить – и это явно слабость: значит, веры в собственную правоту недостает. А я показываю тебе все это, чтобы укрепить.

– Ей-то недостает?! – Это что-то определенно новенькое. Эмбер подается вперед и вся обращается в слух.

– О да. Памела сейчас – просто сварливая карга. Время ее не пощадило. Она, судя по всему, надумала пассивно покончить с собой с помощью необратимого старения, а нас оставить с тяжестью вины за то, что плохо с ней обошлись. Смерти она, само собой, все равно боится, но виду не подает. Сирхан все вьется пажом вокруг нее, глупый ребенок, обходится с ней так, будто она пуп земли, и думает, что помочь ей уйти в мир иной – значит поспособствовать торжеству ее идей. Ему ведь еще никогда прежде не доводилось смотреть, как взрослый человек задом наперед шагает к пропасти.

– Задом наперед, значит. – Эмбер делает очередной глубокий вдох. – Получается, что мама так несчастна, что добровольно отдается на милость старости? Это самое медленное самоубийство из всех возможных.

Аннет печально качает головой.

– У нее было лет пятьдесят, чтобы попрактиковаться. А тебя тут не было двадцать восемь лет, если что. Когда она тебя вынашивала, ей было тридцать, теперь – за восьмой десяток перевалило. Она отрицает все вмешательства в геном, даже основала Ассоциацию Защитников Изначального Генома, АЗИГ. Почистить и омолодить свое тело для нее ровно то же, что бросить носимый полвека штандарт; да и выгрузку она не приемлет – ведь, по ее мнению, сущность должна быть незыблемой, неизменчивой. Она прибыла сюда в стазисе на физическом корабле и назад возвращаться не собирается – хочет встретить смерть тут, понимаешь? Потому-то тебя сюда и притащили. Ну, само собой, еще приставы приложили руку – они выкупили кредиторские права твоей прежней версии и теперь сторожат тебя на подходе к Юпитеру, вооруженные мозговыми зондами, чтобы вытянуть из тебя все ключи доступа…