Он выпалил наугад, но по мгновенному обмену взглядами между шефом резидентуры и его замом он понял: прямое попадание!

— Могу я продолжать, Том?

— Я весь внимание!

— Самое смешное, что тот вожделенный пакет — полфунта порошка! — вы уже буквально держали в руках — но умудрились упустить меж пальцев. Я ведь успел-таки передать тот пакет адресату; Ди спрятал его у себя дома — а вы, Бишоп, обшаривая квартиру после похищения хозяина, его прошляпили. А я вот — нашел!

— Это, собственно, вторая твоя ошибочная посылка, Том, — вновь адресовался он к Николсону. — Будто я, выбирая между тобой и Бишопом, стреляю наугад и подбрасываю монетку. Нет, у меня есть исчерпывающие доказательства: твой подчиненный замазан в похищении Ди по самую маковку. Я, обследуя ту квартиру, отыскал не только пакет с порошком, но и живого свидетеля. И его показания, полагаю, весьма заинтересуют сэра Фрэнсиса — если вы меня сейчас грохнете.

— Живой свидетель? Что за чушь! — не выдержал Бишоп; выдав себя этой репликой с головой — как ясно было по взгляду, брошенному на него шефом.

— А можно с этого места поподробнее, Джим? Насчет свидетеля?

— Пожалуйста: вон он, прямо перед вами, — и Бонд указал взглядом на обезьянку. — Знакомьтесь: это та самая Мими, спутница и наперсница Ди. Помнишь, Том, ту историю с нашим великим каббалистом — как он чуть не загремел под церковный суд за «обучение скотов человеческой речи»? Так вот — вы таки себе будете смеяться, но у него получилось! Если ты владеешь азбукой глухонемых — можешь сам почитать, как Мими сейчас честит твоего нерадивого подчиненного…

— О дьявол!! И вправду!.. — изумление Николсона было ничуть не наигранным, однако пистолет его, наведенный на Бонда, положения не сменил — на что коммандер как раз очень рассчитывал (ибо некий туз в рукаве — ну, не туз, а так, девятка, и не в рукаве, а в штанине у щиколотки — у него всё же оставался). — Однако ты что, всерьез полагаешь показания обезьяны — доказательством?