— Знакомые, герр оберштурмфюрер?

— Да, — небрежно кивнул тот. — Встречались как-то… на совместной операции.

— Соседи?

— Они самые. Тоже, похоже, ищут англичанина — по своей линии.

— Отмечать это в рапорте?

— Зачем? У них — своя служба, у нас — своя.

* * *

Когда Ди очнулся, голова его пребывала, конечно, в ужасном состоянии, но была уже перевязана, руки освобождены, а прямо у губ имело место быть горлышко фляги:

— Ну-ка глотните, доктор: ваш любимый, ямайский. Всё уже позади, поздравляю!.. Кстати, вы очень удачно рванули в темноту при начале нашей атаки: те ребята запросто могли решить насчет вас: «Так не доставайся ж ты никому!»

Сколько народу и какого находилось вокруг — неясно: три светильника не позволяли толком разглядеть тени, перемещающиеся в гулкой черноте подвала. В световой круг, очерченный дальним из них, попадали лишь сапоги неподвижно лежащего на полу человека; тут как раз рядом возникли две тени, и сапоги тоже ускользнули во мрак, скрывавший их невезучего хозяина.

— Мы сейчас переправим вас в штаб-квартиру «Западно-Балтийской компании»: это, пожалуй, самое безопасное для вас место в этом городе, — у человека с флягой был странный акцент, а лицо скрывал капюшон. — Если вы, конечно, не возражаете.

— Конечно, не возражаю. Вы ведь из службы Джуниора?

— О, нет: мы гуляем сами по себе, — рассмеялся человек в капюшоне. — У нас в этом деле свой, отдельный интерес. Передайте, пожалуйста, дону Вальсингаму самые теплые и дружеские пожелания от дона Корлеоне.

— Понятно… А причем тут Орден? И кто такой Падре?

— Ну, доктор, вам же известна Схема — в общих чертах, без деталей: в Перу — уникальное сырье, в Англии — уникальная технология его обработки, а между ними — мы, как необходимый обоим посредник. Орден же решил сосредоточить все три звена цепочки в собственных руках и получать монопольную прибыль — «Во имя Господа и именем его». Человек, известный вам как Падре, — один из руководителей секретной службы Ордена и ведущий этой операции. По ходу ее они стали действовать небывало жестко, не по понятиям: несколько наших курьеров и посредников в Европе и в Новом Свете были захвачены и погибли под пытками; мы, понятное дело, не остались в долгу; впрочем, вас это всё совершенно не касается.