— Всё так, — кивнул Иоанн. — Мне достался не лучший народ, прямо скажем. Но тот восточный владыка, кого ты частенько цитируешь, наверняка сказал бы: «У мэня нэт для тебя другого народа».

Помолчал и закончил чьей-то всплывшей, к случаю, из глубины сознания фразой:

— Сердце мое полно жалости. Я не могу их оставить.

Архангел долго молчал, как-то зябко сгорбившись, а потом пробормотал нечто непонятное:

— Надо было тряпок не жалеть — на затыкание щелей… Просочилась, понимаешь…

— Ну да, мы ведь так и не знаем, отчего приостановилась та протечка из будущего, — облегченно согласился Иоанн, поняв те слова по-своему, — и надолго ли. Наши люди, посланные в Москву, не дают о себе знать, но доктор Ди уверен, что Человек-Серебро пока жив. И он, и попугай. А добыть их по другому…

— Пытаешься подвести базу под свой душевный порыв? — невесело усмехнулся архангел. — Знаешь, один очень умный и очень циничный политик верно остерегал: «Не доверяйте первым порывам — они почти всегда добрые»…

Помолчал — и вдруг добавил, будто махнув на всё рукой:

— Там, в Москве… Имей в виду, на всякий случай: чистое серебро на упырей действует слабее, чем его соединения — как хоть та же зеркальная амальгама.

— Это — информация из будущего? — живо переспросил Иоанн.

— Да нет, как раз из прошлого. Из хорошо забытого уже вами прошлого… Так что формального нарушения правил игры тут нет.

— Спасибо! Так значит?..

— Свободу воли — тут ты прав! — никто не отменял, — вздохнул архангел.

Встал и двинулся прочь, как обычно, не прощаясь, но у самой зеркальной границы раздела их Миров вдруг обернулся и печально покачал головою:

— Кот, — вновь сказал он непонятное. — Эх, ты, котяра… гроза мышей!