Со всех сторон послышались звуки, издаваемые пробуждающейся серой людской массы.

Кто-то кряхтел, потирая затекшую от лежания на твердом руку, кто-то ругался в полголоса, разыскивая обувь, которую так неосмотрительно оставил под нарами, вместо того, что бы положить под голову.

За свои добротные пилотские ботинки Марк не боялся.

В первое же утро после прибытия сюда, он, проснувшись, обнаружил под нарами вместо своей обуви пару донельзя изношенных и стоптанных сразу во всех местах штиблет. Причем, на пару размеров меньше его ноги.

Марк поморщился. От штиблет еще и воняло как от дохлой крысы.

Оставив обнову на месте, он вышел на утреннее построение босиком, присматриваясь к обуви других заключенных.

Фельдфебель Ленке обошел колышущуюся массу полосатых роб, поигрывая жестким хлыстом, на мгновение остановился возле Марка и, взглянув на его босые ступни, хмыкнул.

— Что бы через полчаса обувь была, — резко бросил он. И, как будто в подтверждение своих слов, звонко хлестнул хлыстом по голенищу сапога.

Через полчаса, после завтрака, всех погонят на работы. А там, в рабочей зоне, босой вмиг останется без ног.

Вряд ли охранник проникся неистовой заботой к заключенному. Просто он отвечал за выработку на участке в целом, и тратить время и медикаменты на лечение очередного босоногого идиота, неспособного уследить за собственными ботинками, ему никак не улыбалось.

Тут интересы Марка и фельдфебеля однозначно совпадали.

Пропажа обнаружилась быстро. В его ботинках щеголял коренастый, почти квадратный детина с рябым, как от оспы лицом. Как потом Марк узнал — местный авторитет и самый крутой в бараке. По крайней мере, он себя точно таким считал.

Рябой сидел на нарах в окружении приближенных, ожидая, когда кто-то из его шестерок принесет ему завтрак из кухонного блока, и лениво чесал брюхо, широко раскидав при этом ноги.

Марк подошел и встал напротив него.

Разговоры сразу прекратились, и тишина быстро распространилась по всему бараку.

Все обитатели с интересом наблюдали за назревающими событиями. Запахло развлечением, коих в лагере явно не хватало.

Марк прокачал обстановку.

Двое слева, трое справа, и еще один практически сзади, на верхнем ярусе нар. Еще раз взвесил, стоит ли все начинать из-за ботинок, и решил, что стоит. А то в следующий раз штаны снимут.

Глядя, как бы в пустоту, а на самом деле, равномерно рассев внимание вокруг, Марк спокойно произнес.

— Снимай.