Эта ахинея кого угодно могла загнать в ступор. Смысла в ней было ни на грош. Ну, посудите, люди добрые! Какое, к черту, домогательство? Стоит только на рожу обожженную посмотреть, и у любого маньяка-гомосека седьмого разряда все сморщится и внутрь втянется.

"Ну что за хренотень он несет!", — мысленно поморщился Марк. — "Какой же идиот поверит!"

А закончивший доклад Джо, немало не беспокоясь о правдоподобности своей версии, ел глазами начальство, как и положено образцовому зеку.

Начальство же, в лице "Кощея", с минуту сверлило взглядом то Джованни, то Марка, и, наконец, произнесло басовитым, удивительно не подходящим к внешности голосом:

— В карцер. Обоих.

Марк облегченно выдохнул. Смотри как! Сработало! Значит, стрельбы не будет. Пока…

Конвоиры быстро обступили их и начали шмонать, сиречь, обыскивать на предмет наличия колющих и режущих предметов.

Диспозиция создалась выгодная. Все автоматчики находились в пределах досягаемости, и то, что напарники находились лицом к стене на раскоряку, ничего не меняло.

Марк скосил глаза в сторону Джованни и уловил еле заметный отрицательный жест. Это означало, что напарник имеет план, и возможный экспромт командира будет не в струю.

* * *

Без скрипа, на смазанных с немецкой аккуратностью петлях, закрылась тяжелая дверь лагерного карцера. Лязгнули в замке ключи, и повисла казематная тишина.

Они стояли посреди узкой камеры освещенной тусклой лампочкой у входа и слушали эту тишину. И лишь убедившись, что услышать их не могут, Джованни повернулся к Марку и заговорил в полголоса.

— Ну и камуфляж у тебя, командир! — с улыбкой сказал он. — Я в бинокль тебя и так и эдак рассматривал. Все гадал, ты это или не ты? Только и узнал, что по стойке. Как ни крути, а стоишь ты и двигаешься так же, как меня учил. Рад тебя видеть живым, дружище.

Они обнялись, как два друга-солдата после долгой разлуки. Марк почувствовал, как жалобно прогнулись его, отнюдь не самые тонкие ребра под дружеским объятием напарника. Уступать в проявлениях радости ему не хотелось, и он сам сдавил Джо в объятиях, устроив шуточное соревнование. Напарник только засопел и удвоил усилия.

Так они мяли друг друга секунд двадцать, пока Марк не почувствовал, что оставшегося в легких воздуха явно не хватает для жизнедеятельности организма. Но необходимо было сохранять командирский авторитет, и Марк пошел на подлый трюк. Воткнул большой палец правой руки аккурат промеж ребер на боку Джованни.

Какой бы суперглыбой не был Джо, но и у него было слабое место, своя ахиллесова пята. Он боялся щекотки. И никакие психотренинги и нейрокоррекции не помогали.