– Значит, ситуация такая. Саблин приказывает, чтобы я довел колонну точно в срок, там у зенитчиков в машинах что-то важное, да и вообще, если честно, у меня такое чувство, что этих воздушников нам специально подсунули, но, в принципе, не наше дело…

– То есть тебе приказали не лезть?

– И да, и нет, – поморщился Алексей. – Приказано выделить в помощь капитану пару машин…

– Понятно, – вздохнул Сергей. – Если не я, то кто же?

Отто проснулся оттого, что его кто-то интенсивно тряс за плечо. Он открыл глаза и, повернувшись, резко сел, смотря заспанным взглядом на разбудившего его солдата.

– Господин Рейн, вас срочно вызывает герр оберлейтенант.

– Что еще там случилось? – Рейн потянулся. В комнате, несмотря на горящий в печи огонь, было прохладно.

Уже три дня он вместе с остатками 204-й дивизии двигался в сторону отступающего фронта. Пока им везло. Хайнс каким-то образом вел своих солдат по дорогам и закоулкам, не вступая в прямой контакт с русскими. Вот и в этот хутор они вошли буквально через несколько часов после того, как его покинули русские части. Местные жители практически покинули его, уходя вслед за отступавшими частями вермахта, осталось лишь несколько семей и, по их словам, русские обошлись с ними вполне по-человечески. Обыски и погромы не устраивали, а, наоборот, поделились запасами еды, переночевали и отправились дальше.

Выслав разведчиков вперед по курсу и выставив дозоры на дороге, ведущей в деревню, Хайнс принял решение переночевать на этом хуторе и рано утром выдвигаться дальше.

Вечером, сидя за столом и в тысячный раз проведя карандашом по разложенной перед ним карте и сверившись со сводками, принесенными ему радистом, обер-лейтенант чертыхнулся и, отбросив карандаш, залпом осушил стоящий перед ним стакан с деревенским шнапсом.

– Похоже, мое везение кончилось, господин Рейн.

– Все так плохо?

– Вот почитайте, – Хайнс кинул ему кипу сводок, принесенную радистом. – Юрген связался с нашими и попросил о помощи. И что они предлагают? «Провести диверсионный рейд по тылам русских».

Он взял бутылку и плеснул себе в стакан еще мутной жидкости.

– Какой, к черту, рейд? У меня люди измотаны донельзя, боеприпасов на один хороший бой, горючки в баках еще километров на двадцать, моральное состояние солдат… ниже некуда.

Рейн кивнул, он и сам все это знал не хуже и так же прекрасно понимал абсурдность приказа.

– Но и положение у нас не ахти, а если судить по сводкам, – он поднял карандаш и ткнул им в карту. – Фронт проходит уже где-то в районе Ратцебурга, к тому же если нам продолжать движение дальше в том же направлении, что и сейчас, то мы неизбежно упремся в позиции наступающих войск русских.