— Как ты узнал? Об этом точно нигде нет никакой информации…

— Узнал. Достаточно быть внимательным к истории и изучать логику.

— Что ж, честь и хвала тебе, Яков. Обычно среди людей он имел лишь прозвище, как оно было и у всех солдат. Все называли его «длинный», сам понимаешь почему… А вот его настоящего имени никто не знал…

— «Длинный»? — усмехнулся Яков. — Что в переводе звучит как «Лонгин»?

— Что?! Лонгин? Копьё Лонгина? Господи! — вскрикнул Лука. — Так всё это… Оно же всё на поверхности! Да, но об этом ничего не сказано в… — удивлялся Лука. — А как же остальные солдаты? Они же должны были видеть всё это!

— Из римлян были только мой отец и подкупленный римский воин. Остальные были стражниками Антиппы. А сам он находился в удалении, но наблюдал за всем, что происходило. Стражников отвлекали Саломия с женщинами, Иаков и двое жрецов просьбами и плачем, чтобы они отдали им тело умершего. Стражники сами не посмели прикоснуться ко мне. Сами понимаете, иудею запрещено пускать кровь другого человека. Они это доверили варварам, то есть римлянам. Когда меня сняли и влили кровь, то сразу завернули, даже не обмывали и стали уносить подальше, иначе ротозеи могли бы заметить, как раны у меня начали зарастать. Вдруг бы я прямо тут, у распятия открыл глаза.

— Но у тебя нет никаких следов ни на руках, ни… — усомнился Яков.

— Раны заживают у нас быстро.

— Да. Это точно. Я заметил это у Луки. При этом выделяется какая-то странная энергия голубоватого цвета.

— Это вам разгадка Туринской плащаницы, — подмигнул Гэбриэл.

— Но кто выдал Варавву? — спросил Яков.

— Точно никто не знает. Возможно, за ним следили, или среди его сторонников был шпион Антиппы. Или кого-то из его соратников подкупили, возможно, даже пригрозили расправой. Знаю только, что когда за ним пришли, то спросили: ты ли противник царя и будущий царь Иудейский? И он не посмел отречься от трона, он во всеуслышание признался. Это признание и стоило ему жизни. И арестовали его не римляне, а стража Антиппы. А потом донесли Пилату о заговоре против цезаря, или как сейчас принято его называть, — кесаря.

— А тебя выдал Иуда-Фома? — несмело поинтересовался Лука.

— Это было не предательство. Это было моё поручение ему, с которым он чуть было не провалился. Он так боялся причинить мне боль, что едва не угробил меня на самом деле. Меня ведь нужно было спрятать у римлян, подальше от Грааля. Он не знал всей правды до конца, а я не мог ему открыться полностью, и поэтому доверился вслепую. Но, в конце концов, всё получилось. И он потом всё понял, ему рассказали…