Привод винта этой крохи представляет собой ракетный двигатель. Идея очень многих конструкторов, так никем и не реализованная. А здесь вот это сделать удалось.

На концах трёх лопастей несущего ротора устроены небольшие сопла, соединённые с двумя баками с перекисью водорода. В трубопроводе от баков к соплам — вполне дешёвый катализатор.

Перекись, проходя через катализирующую вставку, разлагается на составляющие, растёт температура, объём и давление. И в результате из сопел со свистом вырывается струя пара. Винт крутится.

Просто и элегантно. В итоге весь вертолёт видом своим напоминает стул. В котором баки с «горючим» служат в качестве подлокотников. А из спинки торчит хвостовая балка без винта — при реактивном приводе он не нужен.

Над головой пилота вращается единственный винт. Вот, собственно, и всё. В моём случае конструкция имела только два отличия. Остекление кабины — чего ради и сгородил я это чудо. И кроме того, две подвески: слева — футляр одноразового гранатомёта, справа — пулемёт Калашникова. Оба на пилонах. Причём пулемёт ввиду дождя пришлось тоже поместить в кожух.

Рюкзаку нашлось место позади спинки, в виде багажника. Так что определённое удобство имелось при данном виде транспорта. Вот только ранец был, безусловно, компактней. С этим, впрочем, приходилось теперь мириться. Поскольку летать в голом виде по погоде стало невозможно. В итоге преимуществ я получил больше, чем недостатков.

Я погрузился в вертолёт. Не забыл переодеться в демисезонную форму. Немного поёрзал на сиденье для порядка. И, собравшись с духом, взлетел.

В общем, опасался я излишне напрасно. Управлять этой микроскопической вертушкой было не труднее, чем ранцем. Тем паче я предусмотрел и здесь наличие такого же автопилота. Так что различия имели место самые минимальные. Несколько иначе ощущается «на ручке», чуть по-другому ведёт себя у земли. А так, в общем, не очень страшно. Жить можно.

Удобством, кроме того, являлось то, что у данной конструкции начисто отсутствовал реактивный момент от вращения винта. Поскольку винт с реактивным приводом не давал отдачи на корпус.

Вообще, при всём моем невеликом, можно сказать, опыте летать я на этом помеле мог. Тем более что главное преимущество — застеклённая кабина — в испытаниях не нуждалось. Несмотря даже на то, что дождь без стеснения лился по наружной поверхности фонаря. Зато внутрь не попадал. А предусмотренные наддув и обогрев кабины и вовсе создавали полный комфорт.

Повертевшись достаточно для привыкания вблизи лагеря, я вполне решительно развернулся на восток. И, набрав безопасную высоту, вывернул лопасти на максимальный шаг.