Она, почувствовав их приближение, зашептала что-то.

— Что? — Я наклонился к больной.

— Уже больница?

— Больница, милая. Сейчас врачи тобой займутся.

— Сынок!

— Что, моя хорошая?

— Девочку береги. Не обижай её. Девочка добрая, ласковая. Ты женат?

— Да сам не пойму.

— Ты тоже такой славный, душевный. Чем вы не пара? Сыграли б свадебку, я на небесах за вас порадовалась бы.

Больничный персонал суетился вокруг старушки, разворачивая свою сложную аппаратуру.

— Прощай, сынок. — Окончательно побелевшая ладонь чуть приподнялась и упала.

Всё.

Я отвернулся, не желая глядеть, как реаниматологи издеваются над бездыханным телом. Она и так прожила на добрых полчаса больше, чем ей было отмеряно. Как и обещала.

Люси, с разбега заскочив ко мне на плечо, изогнувшись, вопросительно заглянула в лицо:

— Как?

— Уже никак. — О том, что старушка на смертном одре пыталась нас сосватать, я не стал упоминать, боясь в ответ услышать шутку.

— Что ж, она сдержала слово.

Глава одиннадцатая

Глава одиннадцатая

Стрекозы и в этом мире обитают. Может быть, не стрекозы, но существа, здорово на них похожие. Огромные, шестикрылые, с полосатыми, как у ос, оранжево-чёрными телами. В полёте такое насекомое жужжит, как швейная машинка.