– Алексеем родители нарекли.

– А меня – Федотом. Испужался я очень, как вспыхнул, да в реку боюсь.

– Надо было сразу кафтан сбросить и в воду его опустить. Тогда и руки бы целы остались, и волосья на голове…

Волосы, брови – даже ресницы обгорели у обоих. Алексей провел рукой по голове – непривычно. Ладно, отрастут еще, зато цирюльника искать не надо, и вши не заведутся. А после заточения в подвале, где мыши так и шастали, всяко могло быть.

Спал Алексей у костра, и от его тепла одежда быстро просохла. Мятая, но на теле расправится, ему ведь не к князю на прием идти. Будь он неладен, некстати вспомнился…

Утром Алексей заметил, что отношение к нему переменилось, зауважали. Никто в открытую не говорил, но это видно было. Кусок хлеба побольше дали, ломоть сала с прослойкой мяса был. Случилась беда, и он один на помощь кинулся, а это дорогого стоит. Из присутствующих кто обжечься сам побоялся, а кто – водяного в ночной реке.

До Великих Лук добирались пять дней. В этих местах Алексей раньше не был. Занятно было – река все время изгибалась в городской черте. И то ручей в нее входит, то маленькая речка, то протока… Чтобы по главному фарватеру идти, опыт нужен да память хорошая, инда суденышко в тупик завести можно либо на мель угодить.

Кормчий высадил его у городского причала, команда попрощалась тепло, и Алексей направился в город. Деревянный, небольшой, но игравший важную роль. Щитом он был для западных земель псковских и стоял на перекрестке военных торговых путей.

На прощание кормчий узелок сунул ему – с хлебом и шматом сала. Значит, на день сегодняшний от голода страдать ему не придется. А уж о грядущем дне самому заботиться надо.

Для начала Алексей на торг направился – все новости там узнать можно, на работу наняться. Ему было все равно кем – ездовым в обоз, гребцом на судно, охранником для купца, лишь бы от Новгорода подальше, да к землям волынским приблизиться, а до них далеко еще. Были бы деньги – все решилось бы гораздо проще, а без них положение аховое. Молодой, здоровый ратник, а хоть на паперть за подаянием.

Но стыдно так низко пасть. И Алексей стал ходить по постоялым дворам, просить любую работу – где дров наколоть, где воды в баню наносить. Однако работники со стороны не требовались, и утром он поплелся на торг.

Во всех городах на торгах был уголок, где собирались продавать рабочие руки все желающие. Были и покупатели. Кому плотник требовался – крышу отремонтировать, кому печник – печь переложить, – даже сапожник в боярскую усадьбу. Но этими ремеслами Алексей не владел, да и не хотел он оставаться в городе надолго. Псков под рукой князя Александра, рано или поздно сюда заявятся его люди и вполне могут организовать сыск. Поэтому для него лучше исчезнуть из города побыстрее, а для этого лучше всего подходили обозы. И покормят, и из города уйдет, продвинувшись ближе к Галичу.