Пришли два загорелых до черноты рыбака.

Михаил приложил руку к груди, поклонился.

– Чего хочешь, чужеземец?

– Воды набрать.

– Бери сколько хочешь, ручей совсем рядом. Аллах создал воду для всех.

С обоих судов сошли по два человека и стали носить бадейками воду в бронзовые емкости на носу – своего рода цистерны для питьевой воды. Воду приходилось менять, даже если ее не всю израсходовали – она элементарно протухала через неделю.

Заполнили баки, сами напились вволю и двинулись дальше.

Насколько помнил Михаил, дальше должен был быть Дербент, а за ним – удобная для стоянки бухта.

До древней крепости плыли три дня. Когда показались дома из камня, взяли мористее. Кому сейчас принадлежит крепость, неясно, но друзей там точно быть не должно.

Словно в подтверждение, бабахнул выстрел. Ядро шлепнулось в воду со значительным, метров в сто, недолетом.

Михаил впервые в этом времени слышал звук пушки – так же, как и его команда.

Григорий завертел головой.

– Не пойму, вроде гром вдалеке, а на небе ни облачка.

– То пушка была, Гриша. Приспособление такое, каменные ядра кидает – ну как праща. Только громыхает при этом.

– А! Значит, от берега подальше держаться надо.

Михаил как держал курс, так и продолжал его держать за ладьей. Слишком далеко они от пушки, а пушкари из допотопного орудия в подвижную цель не попадут.

Они переночевали в уже знакомой бухте, где прятались от песчаной бури. Впереди – казачий острог. Там надо заночевать перед Хаджи-Тарханом.

Шли целый день. Вдали иногда виднелись рыбачьи лодки. Подойти бы, ведь в Каспии осетры водятся, здоровенные, что твои бревна. Икры в это время года у них нет, но вкусного мяса даже одной такой рыбины двум командам хватило бы на целый день.

К вечеру показались очертания казачьего острога – частокол бревенчатого забора, вышка смотровая над воротами.

Оба судна подошли к жиденькому, в два бревна причалу, ошвартовались. Купцы направились к острогу.