Полпути прошли, когда я решил передохнуть. Все-таки целый день на ногах, гудят, что твой трансформатор. Остановился аккурат у той ветки поперек тропки. Повернулся, глядя на поднимающихся следом друзей. Они вяло перебирали конечностями, будто спали на ходу. Понимаю, сам устал. Но без дров, которые мы оставили наверху, замерзнем к утру, а заболеть в начале лета не хочется.

Наконец они добрались до ветки. Вцепились и почти повисли на ней, тяжело дыша.

– Сейчас ноги отвалятся, – жалуется Женька, – Это не Лысый горшок, а Эверест какой-то.

– Нет, это Джомолунгма, – выдыхает Расулов.

– Это одно и то же, – хмыкаю я, – полезли дальше.

Все смотрят вперед и…

– Мама!

– Кто это?

И все трое шарахнулись вниз.

Я медленно обернулся и вздрогнул – на меня смотрели огромные светящиеся глаза. Но в следующий момент этот кто-то повернул голову, и я понял, что за зверь может из темноты так пялиться. Верней не зверь, а птица. Чуть выше по склону, на ели сидела обыкновенная сова, а лунный свет отражался от её глаз. Однако эта зараза напугала не по-детски. Чуть вслед за друзьями не сиганул.

– Пшла вон! – крикнул я. – Дура пернатая.

Сова моргнула и, видно, обидевшись на оскорбление, бесшумно спорхнула с ветки, моментально исчезнув в лесной темноте.

– Серег, – услышал я голос Савина, – что это было?

Не понял, где это они? Я прищурился, стараясь разглядеть друзей. Вроде от ниже стоящей ели звучало.

– Что за зверюга? – подал голос Переходников.

И только сейчас я их разглядел. Они опасливо выглядывали из-под кудрявой еловой лапы.

– Страж это был, – говорю я, – ночной.

– Чего?

– Ничего, – откуда им знать про известную в будущем книгу про сов? – Это сова была, обыкновенная сова. А здорово вы саданули. Даже ветки не шелохнулись.

– Точно сова? – переспросил Переходников, вылезая следом за Олегом и Ильясом.