Я мгновенно переодеваюсь из «рабочих» джинсов (то есть протёртых до дыр, укороченных до колена и с двадцатью заплатками) — в джинсовую юбку. В церковь нельзя с голыми коленками, если только тебе не пять лет от роду. Так сказал пастор Сандерс, а пастор Сандерс, как мне сообщили, — всегда прав.

Ещё в апреле, миссис Паттон выдала Соф и мне фермерскую одежду. «Рабочую», заношенную до состояния половой тряпки. «Девочки, запомните: выходная одежда — только в церковь! Ну или к доктору, — потом обнадёжила, — Если новые джинсы экономить, на три года хватит! А там возьмёте что-нибудь новое из Бункера, а выходная одежда — станет потихоньку рабочей. Просто и понятно».

— Побежали, Соф. Как бы не опоздать!

Держась за перила, Софи преодолевает крутую лесенку. Животик уже заметно выпирает из-под футболки. Ну да: всё-таки третий месяц…

Я обнаружила эту проблему в конце мая. Подсчитала про себя и спросила: «Соф, у тебя были месячные?»

«Не-е-ет», — сказала Соф. Большего от неё добиться не удалось, но месячных точно не было гораздо больше месяца. Я за сестрой слежу, я бы и сама заметила.

Поволновавшись в одиночку пару дней, я решилась и доложила папе. Немедленно последовал поход к доку Дженкинсу. Диагноз: «Нормальная беременность».

«Надеюсь, ещё не поздно делать аборт?» — спросил папа.

Док покачал головой. «Не поздно. Только у нас две проблемы: для медикаментозного аборта — у меня нет пилюль, а для хирургического — нет инструментов. Да если бы и были, — я сам за такое не возьмусь».

«Вы один из этих — католиков? Которые против абортов?»

«Нет, что вы. Я наполовину протестант, наполовину атеист. И „выбор женщины“ полностью поддерживаю».

«Тогда почему не возьмётесь?»

«Почему-почему? Не умею!»

«Но вы же врач?»

«Ага, врач. Хирург-травматолог».

«Как на „Скорой“?»

«Именно на „Скорой“! Меня местные фермеры оттого сюда и пригласили. Если вас лягнула лошадь, или мародёры подстрелили — как раз моя разновидность медицины. Могу вам селезёнку заштопать или ногу ампутировать, если припрёт. Роды могу вот у вашей дочки принять, и даже решусь кесарево сделать. Делал потому что. Приходилось. А аборт — не могу! Не делал ни разу. И не видел даже! В травматологические отделения не часто приходят: доктор, у меня внезапная беременность, сделайте мне аборт? Если нужен аборт — звонишь специалисту-гинекологу, и все дела».

«Но… я вам говорил. Ребёнок… после изнасилования».

«Да понимаю, понимаю всё», — док вскочил и пробежался по диагонали комнаты. Старые деревянные половицы поскрипывали, словно подтверждая: «Понимаем, понимаем».