– Маша, ты что – белены объелась?! – царь неожиданно расхохотался, замахал руками, едва не сбив пламя горящих восковых свечей. Отсмеявшись, передразнил: – С колокольни… Да от колокольни той до опушки – с версту будет, чай! Пищальная пуля достать-то достанет, только вот попадет ли в цель, а? Мозгами, девки, думайте, да.

– Ну… вообще-то да, прав ты, великий государь. Выходит, опушка – самое безопасное место. Нечего туда стрельцов гнать зря.

– Вот и я говорю – нечего! Лучше к оврагу, к урочищу приглядимся…

Так и просидели до глубокой ночи, после чего дьяк Андрей Яковлевич Щелкалов и королевская чета отправились через двор в гостевые покои. Темное небо загадочно мерцало далекими звездами, из-за частокола слышался смех – гулянка по случаю очередной царской свадьбы продолжалась вовсю. Государь выкатил бочки с пивом и стоялым медом, на дармовое угощение слетелось почти пол-Москвы. Ну, не половина, конечно, однако с пару тысяч человек набралось запросто. Поди-ко, проверь всех!

Простившись на середине двора с дьяком, Магнус с Машею зашагали в отведенные им хоромины… да у самого крыльца юная королева взяла мужа за руку:

– Душно как! Я употела прям вся…

– Да и я… любит царь-государь Иоанн Васильевич жару поддать.

– Так пошли на пруд, выкупаемся. Там вон и весело как… народу полно. Думаю, никто нас в темноте не узнает. Хочешь, так еще и Мишу с собой возьмем, чтоб без опаски.

– Куда-куда вы меня взять собралися? – Михаил Утрехтский возник из темноты верным неусыпным стражем. – Ежели на пруд, так я там укромные места знаю.

– Ну, веди тогда, коли знаешь!

– Так ворота-то…

– Для нас – откроют, не переживай.

Во всей Александровской слободе было светло, почти как днем. Ярко горели факела, освещая длинные, наспех сколоченные столы и дубовые бочки с дармовой выпивкой. Под столами уже валялись упившиеся, а те, кто еще стоял на ногах – громко орали песни. Драться, правда, не дрались – за тем зорко следили стрельцы, без стеснения побивая задир батогами.

– Вона, меж тех кострищ, – указал Михутря. – Там мысок, ракитники, ивы…

Место и впрямь оказалось укромным, только, увы – занятым. Какие-то мужики отфыркивались, мылись… Один даже насвистывал что-то такое знакомое… но знакомое так, не очень. Прилипчивая такая мелодия, на военный марш похожа…

– А вон если туда пройти, ельником?

Так и не вспомнил Арцыбашев мелодию – Михутря с мысли сбил, да и Маша за руку потащила.

За ельником и вправду оказалось безлюдно, тихо. Красавица королева, сбросив одежку, вошла в воду первой, Магнус – следом за ней. Верный Михаил остался на берегу за сторожа.