Я поднял жестянку и осторожно потряс. Банка была совсем легкая, и в ней что-то пересыпалось, тихонько шурша.

— Я тщательно запечатал банки, — пояснил доктор Менгер. — Чтобы в них, не дай Бог, не попала влага. Чай очень деликатный продукт и легко может испортиться.

Поставив перед собой жестянки, я покосился на Шеймуса, однако тот глядел на подарки без малейшего интереса.

— Мне больше нравится кофе, — сказал я.

Генерал кивнул.

— Очень хорошо, — его улыбка стала похожей на волчий оскал. — Теперь я буду уверен, что подарок от «Великого белого отца» доедет до адресата в целости и сохранности.

Капитан Картер встал со своего места, и положил передо мной на стол толстый конверт, подписанный аккуратным почерком, и запечатанный красной сургучной печатью.

— Мы хотим лишь мира, мистер Блэйк, и если вы поможете нам договориться, вы окажете неоценимую услугу и своему, и нашему народу.

Я с недоверием покосился на письмо, а потом и на генерала.

— Понимаю твое недоверие, Джонни. — Форрест встретил мой взгляд, не моргнув глазом. — Мне самому до глубины души омерзительна роль «голубя мира». Будь моя воля, я бы перерезал краснокожих всех до единого, от одного побережья до другого! К моему величайшему сожалению, приказы генерала Шермана связывают меня по рукам и ногам. В Нью-Йорке, видишь ли, хотят поскорее покончить с войной…

— А если президент Паркер не согласится? — спросил я, придвигая письмо к себе. — Что тогда?

Генерал равнодушно пожал плечами.

— Тем лучше. На этот случай у меня особые приказы, — Форрест навалился на столешницу всем своим весом, отчего стол жалобно заскрипел. — Гляди на карту, скаут!

Я привстал, отодвигая банки в сторону, и уставился на карту, лежащую между огромных генеральских кулаков.

— Мы находимся здесь, — ноготь чиркнул по бумаге. — А здесь лагерь команчей, и всех их союзников, собравшихся на «Фестиваль сновидений».

Затаив дыхание я следил за пальцами генерала, скользящими по карте.

— Вот здесь находится корпус генерала Кастера в десять тысяч человек, а здесь корпус генерала Ли. Видишь, индейцы оказались зажатыми в «клещи» между двумя армиями, а путь на юг им преграждает наша эскадра.

Форрест наклонился вперед и уставился мне прямо в глаза.

— Если мистер Паркер предпочтет подтереться нашим мирным договором, вместо того, чтобы его подписать, мы сотрем индейскую конфедерацию в порошок за пару недель! — от генерала пахло одеколоном и крепким табаком. — Как видишь, Джонни, выбора твоим дружкам мы не оставили! Они должны подписать проклятые бумаги!

Мистер Смит заерзал в своем кресле и с ненавистью вперился в затылок Форреста. Морщинистое черное лицо колдуна стало до того похоже на мордочку обиженной обезьянки, что я не смог сдержать улыбки.