Могу сказать, что одних конных воинов, с ними будет не менее двух тысяч. И это будут хорошо подготовленные и обученные воины.

Они очень скрупулезно считали день своего вторжения от даты моего набега. И боюсь, что в запасе у тебя, подготовиться к его отражению, времени не осталось. — Еще раз крепко пожал руку и шагнул с пристани. Тут же на воду опустились весла, и струг птицей полетел к противоположному берегу. Родим стоял у среза воды и смотрел ему вслед. Очень хотелось верить, что на одного врага, у его народа стало меньше. Про волхва, которого хан подсылал в городище накануне его набега, он просто забыл.

Ольга, приехав к себе, домой, обнаружила, что забор и ворота подворья, за ночь были вновь увиты свежими луговыми и речными цветами. Ими же был усыпан двор перед крыльцом. Домотканая дорожка расстеленная от калитки, была чисто подметена и теперь была прижата к земле малозаметными колышками.

В беседке было тесно от присутствующих. Кроме тысяцкого, посадника и старшины, присутствовали все дружинные сотники во главе с Вяхирем и человек десять думских бояр из свиты князя. В беседку внесли дополнительный стол и уже оба, застелили белой, льняной скатертью. Прибавилось и скамеек для сидения.

Хозяйками застолья сегодня, кроме Домны, были жена Вяхиря и дочка Михея — Агата, вместе с невестой Симака — Благаной. Домна, больше времени проводила возле плиты, а возле стола, пчелками кружились Агата и Благана.

При виде воительницы, разговоры и смех в беседке, как по команде смолкли. Мужчины встали, приветствуя её, сменившую на посту тысяцкого, уважаемого Ерофея. К такому уважительному приему, Ольга отнеслась спокойно, без смущения:

— По какому случаю пир честной, доблестные воинские начальники? — Она улыбалась, но очи смотрели пристально, без намека на веселье. Отвечать взялся самый старший за столом, седобородый Ерофей:

— Прости воительница, что без твоего дозволения, я решил собрать самых близких мне людей за дружеским столом! Моя вина, что об этом я не предупредил тебя! Просто никто не знал, где тебя искать, да и Домна посоветовала о тебе не волноваться. Сказала, что поутру сама объявишься!

А повод такой! После более сорока лет службы нашему отечеству и князю, я ухожу на покой! Оставляя командование над воинством княжества, под твоей рукой! И очень рад этому!

Тут некоторые предлагали, одновременно отпраздновать твое вступление под тысяцкие стяги и знамена, но я их отговорил. Сказал, что ты сама будешь решать, когда новую должность будешь обмывать! — Ерофей по — доброму улыбнулся: