Рубач поморщился.

– Ну и тяжелая у тебя рука, великий князь!

– Да, рука у меня, что надо. Так где пан Мнишек?

– В гостевой зале.

– Я и без тебя дорогу найду, а ты пройдись по усадьбе и нарви мне самых красивых цветов.

– Много?

– Да, штук тридцать. Целую охапку.

– Сделаю.

Отрепьев едва ли не бегом направился в замок. По пути он увидел всадника, только что покинувшего усадьбу, и подумал, кто мог послать его и зачем?

Юрий Мнишек увидел Григория и заявил:

– Великий князь, тебе срочно надо ехать во Львов.

– С чего бы это? Или князь Вишневецкий, который сейчас там, по мне соскучился?

– Константин Константинович здесь ни при чем. Причина поездки мне неизвестна. Гонец был действительно от князя, но передал лишь то, что тебе надобно завтра же вечером быть в местечке Сокольня, что в десяти верстах не доезжая Львова. Там найдешь дом богатого купца Петра Кульчего. Он встретит тебя и расскажет, зачем тебе следовало ехать к нему.

– Этого мне еще не хватало.

Мнишек подошел к Отрепьеву.

– Сам понимать должен, великий князь, это не моя прихоть.

– Сдается мне, что и не князя Вишневецкого. Ладно, надо так надо.

– Охрану дам.

– Не нужна она мне. Возьму с собой Бучинского и пяток его казаков. Этого хватит. Ехать чуть более пятидесяти верст. Если с утра отправимся, то к вечеру будем в этой Сокольне. Что еще, ясновельможный?

– Напрасно ты Славека заставил клумбы портить. Марина не любит цветов.