– Недовольный-то какой, – рассмеялся мужчина, – точно твой внук: даже ворчит, как ты – молча, глазами.

Дед при этом только руками развел, а Оливер отвел взгляд в сторону, чтобы никак на все это не реагировать.

– Не обижайся, – тут же сказал ему мужчина, – работа твоей бабушки – дело секретное, но она действительно была очень талантлива и, если ты в нее, цены тебе не будет, когда подрастешь. Идем, я покажу тебе пару интересных вещей.

Его попросили закрыть глаза и не подсматривать, когда они спустились на лифте на какой-то из нижних уровней, не то минус девятый, не то девятнадцатый, почему-то он помнил цифру девять и помнил, что это было подвальное помещение, злился, оттого что надо было держать деда за руку и не открывать глаза. Его это смущало, хотелось возмутиться, что он слишком взрослый, для того чтобы его водили за ручку, но страшно было, что его вообще никуда не отведут и ничего не покажут, если он начнет сейчас спорить.

Потом он и не вспомнил про это неловкое ощущение, все затмило пару часов на симуляторе рядом с другом деда. Ему позволили поуправлять сложными кораблями, пострелять энергетическими блокаторами и даже выстрелить на поражение в особо опасный, по данным симулятора, борт.

– Только никому ни слова, – сказал после этого мужчина, подмигнув ему, – даже деду, а то он не поймет.

– Чего он не поймет? Он уже смирился с тем, что я в военные хочу.

– Просто не говори.

Мужчина улыбался, а теперь Оливер прекрасно понимал, что стрелять на поражение без особой подготовки тоже не разрешено, на крейсерах патруля и оружия такого не было.

Теперь он смутно понимал, что космический патруль – это малая часть ЗАП, действительно просто патруль, как охрана. Их задача заметить вора и, быть может, его поймать, а для по-настоящему опасных вещей есть совсем другие люди. Тогда мальчишкой он этого не понимал. Просто не мог понять, что за чем-то, всем известным, может быть что-то, о чем все молчат.

Теперь же он был уверен, что ЗАП – это не только красивый караул у самых значимых объектов для человечества, не только таинственные отряды особого назначения, а огромная машина, о работе которой он уже никогда и не узнает. Его бабушка явно была частью этой машины. Она не погибла, ее именно убили. Когда ему в детстве говорили это самое «погибла», он представлял себе что-то вроде космической аварии со взрывом крейсера или станции, а теперь понимал, что все было не так. Ее именно убили, когда ее отряд ликвидировал кого-то, кто заведомо получит смертный приговор. Ее убили такие, как он сейчас. Таких, как она, отправят на зачистку ЗиПи3. Такие, как она, убивают таких, как он, а он будет убивать таких, как она, когда придет время, потому что, когда сюда явится ЗАП, он не будет ждать, когда его пристрелят, а постарается сделать все, чтобы высадить им как можно больше мозгов на песок Хайбы. Почему? На этот вопрос он не знал ответа, просто знал, что будет бороться до конца, все равно он уже не человек, а Демон, даже не зверь.