После того памятного похода на юг и ночи, когда кобольд признался в своей любви Анноат, ему казалось, что дальнейшая жизнь будет счастливой и безоблачной. Он расписывал ехавшей рядом задумчивой Анноат, как следует перестроить дом, чтобы всем в нем было удобно. И что пора заканчивать с полевыми рейдами. Они и так немало сделали, расчищая окрестности столицы от поселившихся там упырей и орков. Подросла молодая смена, которой сподручнее совершать долгие и опасные походы к границам земель кобольдов. А им следует сосредоточиться на воспитании дочерей. Хватит девочкам находиться под надзором дальних родственников Мерка. Анноат никак не реагировала на слова веселого и возбужденного кобольда. Лишь иногда коротко улыбалась, когда Мерка совсем уж заносило в мечтах о счастливом будущем.

Однако ничему из того, что описывал кобольд, не суждено было претвориться в жизнь. Та памятная ночь на холме оказалась первой и последней ночью их близости. Судьба, так долго хранившая Анноат, отвернуъась от нее.

Все произошло так быстро и нелепо, что Мерк, впавший в ступор от неожиданного потрясения, долго не мог убедить себя в реальности произошедшего…

Отряд находился в дне пути от Кандага, и кобольды расслабились, предвкушая долгожданную встречу с родными, когда из-за ближайшего ствола дерева хищно свистнула стрела и вонзилась в грудь ехавшей рядом с кобольдом и чему-то улыбавшейся женщины. Стрелок, сидевший в засаде, безошибочно выбрал единственного бойца отряда, не признававшего доспехов.

Всадники на миг замерли, глядя, как, качнувшись, сползает с седла Анноат с торчащим в груди древком в черном оперении и, взревев от ярости, ринулись вперед. Мерк с безумным воплем бросился к рухнувшей женщине, каким-то шестым чувством понимая, что все кончено.

– Анноат! – прохрипел кобольд, сжимая в руках обвисшее тело и глядя на бледнеющее ла глазах лицо любимой.

– Вот все и закончилось, – прошептала Анноат. – Жалко, не всех тварей успела достать… Ее глаза затуманились и закрылись.

– Не умирай! – с отчаянием шептал кобольд. – Я довезу тебя до Кандага. Там помогут.

– Поздно, – еле заметно дрогнули губы женщины. – Я ухожу…

– Нет! – Отчаяние Мерка не знало пределов. – Анноат! Лежащая на руках кобольда женщина не подавала никаких признаков жизни. Мерк бережно опустил на землю тело любимой и вскочил с колен, собираясь броситься туда, где звенели клинки бойцов его отряда.

– Мерк, – раздался слабый голос Анноат.

– Да! – Внезапно вспыхнувшая надежда бросила Мерка к женщине.

– Позаботься… о… девочках, – с усилием произнесла Ан­ноат. На ее губах запузырилась розовая пена и, вздрогнув, женщина с неожиданной силой сжала руку кобольда. – А-а-ах! – слетел с ее губ последний вздох.