— Прискорбно! Прискорбно! — сотник часто закивал, словно бы совершенно соглашаясь с услышанным. — Так бывает, увы. Но это делают отдельные негодяи, забывшие волю Подпирающего Высь, и мы их накажем. Войска Сияющей Нгандвани не допустят никаких бесчинств там, куда пришли. Ваша безопасность гарантируется мощью непобедимой Нгандвани, словом чести нашего великого командующего, Правой Руки Подпирающего Высь, Ситту Тиинки, да славится его грозное имя!

— Но пока что не было слышно, чтобы за грабежи и насилия наказали хоть кого-то из ваших воинов…

— Вы забываетесь, великая и почтенная, — густые брови чужака сдвинулись; он уже не был благодушен. — Бессмертное войско Сияющей Нгандвани знает, что и когда делать. Его слово нерушимо, как и воля Ситту Тиинки. Наше командование не обязано отчитываться за свои действия ни перед кем, кроме Подпирающего Высь! Позвольте узнать: не означают ли замечания уважаемого вождя отказ от переговоров?

Старейшины снова зашевелились, и дгаанга, успокаивая нетерпеливых, чуть пристукнул по натянутой коже барабана.

— Мы готовы вести переговоры. Но происходить они будут здесь. Народ дгаа с почетом встретит Начальника Границы и выслушает его, — твердо сказала Гдламини.

— Высокочтимая дгаамвами, очевидно, оговорилась? — совсем негромко спросил Ккугу Юмо, сведя редкие бровки. — Условия ставят не горные друзья, а бессмертное войско Сияющей Нгандвани…

Украшенный жестяными обрезками человек с равнины явно упивался собственной значимостью. Он, всего только сотник, сейчас представлял самого Начальника Границы, и потому круглое лицо его лоснилось, а щелочки глаз сделались совсем незаметными,

— Хозяева здесь мы, — по-прежнему невозмутимо ответила Гдламини, но Дмитрий, хорошо знающий интонации жены, уловил в голосе дочери Дъямбъ'я г'ге Нхузи предвестие близкой грозы и посочувствовал пришельцу. — Это наш дом. Здесь земля наших предков, чужак. И мы пока еще не побеждены. С каких пор на Тверди гость стал приказывать хозяину?

Она помолчала, заставляя себя успокоиться, и решительно завершила:

— Я сказала все. Иначе не будет.

Сидящие вокруг зашумели, одобряя вождя. Немногие из высокогорных, не разумеющие языка равнин, тянули шеи, выспрашивая у соседей, о чем шла речь, и, узнав, согласно кивали.

Резко оттолкнувшись руками от пола, чужак встал. Он был растерян, но умело хранил лицо.

— Да будет так. Я передам Правой Руке Подпирающего Высь слова уважаемого вождя, но боюсь обещать, что великий Ситту Тиинка будет доволен ответом. Вам стоило бы делом подтвердить готовность к дружбе с Сияющей Нгандвани.