«Уж не думаешь ли ты, что пьешь за себя?»
Слова Томико из видения снова всплыли из памяти, и она заставила себя видеть человека на кресте таким, каким его должны видеть остальные – ну, например, те, что ждут сейчас на орбите, каждый со своей болью, со своим прошлым и будущим. При том, что как Верховный Фанист она являлась защитником всех вероисповеданий Дезриена, для дальнейшей жизни ей была выбрана эта; впрочем, не ей одной.
Глаза изваяния смотрели из-под тернового венца на удивление спокойно. «Он – это все мы, тысяча лет мира, растворенные в страдании». В мозгу всплыли слова древнего воителя с Утерянной Земли:
«ЭТО ЧЕЛОВЕЧЕСТВО РАСПЯТО НА ЖЕЛЕЗНОМ КРЕСТЕ...»
Потом, оглянувшись еще раз по сторонам, она села в позу лотоса и замедлила дыхание.
Очистив сознание, она приступила к собственному единению с Телосом.
* * *
Спустя некоторое время Нукиэль, не веря своим ушам, смотрел на голографическое изображение Верховного Фаниста.
– Ч-что вы от меня хотите?
Элоатри вздохнула.
– Посадите их на их корабль – всех, включая Эренарха, двух других дулу и эйя, – и пошлите ко мне.
Нукиэль покосился на Эфрика, стоявшего вне поля зрения Верховного Фаниста. Эфрик развел руками.
– Прошу прощения, Нумен, – сказал наконец Нукиэль. – Это было бы прямым нарушением присяги и должностных обязанностей. Вы можете допросить их у нас на борту, но отпустить их я не могу.
– Я не собираюсь
Она помолчала, размышляя. Потом лицо ее сделалось таким строгим, что Нукиэль не в силах был более переносить это.
– Капитан, полагаю, у вас в каюте есть компьютер?
Нукиэль зажмурился: внезапная смена темы застала его врасплох.
– Конечно.
– Хорошо. На основании положений протокола Габриэлина я приказываю вам исполнить мою просьбу. Вы можете найти протокол в списке боевых задач под шифром «Алеф-Нуль».