Тогда на посадочной площадке он отдал меч без раздумий, но теперь жалел. Без Могильщика было трудно, почти невыносимо. В холодной стали Даймон находил успокоение. И еще там крылась загадка.

Он долго бродил возле контейнеров, стенки которых покрывали незнакомые остроугольные надписи, и постепенно переключился на мысли об отце.

Встреча с Думаном приглушила скорбь. Старший брат заменил собой часть того, чего Даймон лишился с гибелью Ротанга. Но осталась печаль, глубоко засевшая в сердце. И еще юноша вдруг понял одну неприятную вещь.

Он начал забывать лицо отца.

Под действием психологического стресса оно размывалось и уходило куда-то вглубь мысленного взора. Зверолов-младший помнил фигуру, бритую голову, шрамы на жилистых предплечьях. Но лица не помнил.

Даймон вдруг подумал, что не осталось ничего, что могло бы напомнить ему об отце. Из дома юноша бежал без оглядки, голым, спасаясь от пуль. Ах, если бы было немного времени! Он бы прихватил курительную трубку. Или аркан. Или охотничий нож. Любую вещь отца, хранящую частичку его тепла. Даймон полагал, что она помогла бы вспомнить.

Необходимо вернуться домой и забрать с собой что-нибудь на память. Как частичку Ротанга.

… Когда Думан вошел в отсек, младший брат с потускневшим взором сидел на полу возле контейнеров, обхватив руками коленки. На лязг двери пленник поднял голову, и его лицо просияло.

— Думан!

— Привет, братишка. — Крестоносец приблизился. — Ну, как ты?

— Думан, попроси у паладина мой меч. Мне без него плохо.

Думан усмехнулся и потрепал брата по русым волосам

— Ты голоден?

— Нет.

— Вот возьми.

На его ладони лежала эвовая груша — терпкий, жестковатый, но питательный плод. Возвращаясь из храма, Думан сорвал несколько штук в саду. Сам не пробовал, но угостил Серафиму, Нину Гату, девушек-служанок. Последнюю приберег для брата.

Даймон взял грушу и с жадностью стал ее есть.

— Ты зачем ушел из пещеры? — спросил Думан без тени упрека.

— У орков был пленник, — ответил Даймон с набитым ртом. — И я подумал… что смогу освободить его.

Он отправил в рот остатки груши и спросил: