Теперь она целилась в голову, намереваясь вышибить из черного страшилы мозги или что там у него вместо них: манная каша? сырковая масса с изюмом? или гнилая болотная жижа?

Прогремел еще один выстрел, опрокинувший существо на спину. Оно подтянуло ноги к животу, дернуло ими и затихло.

Анастасия сидела, не решаясь двинуться с места. Что-то ей подсказывало, что это еще не конец. Но она не могла заставить себя встать и подойти посмотреть, насколько удачным был ее выстрел.

Она видела только неподвижно лежащие ноги. Вдруг существо задрожало всем телом, словно по нему пропускали ток.

«Что это? Агония? Или… воскрешение? Черт возьми, я убила эту тварь или нет?»

Ей казалось, что она знает ответ, но боится себе в этом признаться, потому что он прозвучит неутешительно.

Анастасия достала из кармана коробку с патронами, раздумывая, хватит ли у нее времени, чтобы зарядить ружье.

Простой вопрос. Что лучше: два патрона, но наверняка твои, те, которые она заведомо успеет выпустить, или возможность зарядить целых восемь, но при этом у нее не будет полной уверенности, что существо в любую секунду не вскочит на ноги и не бросится на нее, безоружную. Все сводилось к дилемме о синице в руках и журавле в небе. Баженова подумала о тех, кто за ее спиной пытается укрыться в ночи, спастись из этого проклятого места, и выбрала синицу.

Так надежнее. И все же, пользуясь полученной передышкой, она высыпала патроны из коробки и поставила их строем на асфальт рядом с собой, как оловянных солдатиков. Если существо проваляется достаточно долго, она попытается зарядить ружье. Не исключено, что где-то там, в дыму и пламени, бродят другие чудовища, умеющие залеплять дыру в собственной груди так ловко, будто штукатурят стену.

Существо перестало дрожать внезапно, словно отключили ток. Оно медленно село на асфальте и ощупало руками голову — точнее, то, что от нее осталось. На его шее бесформенным наростом торчала только половина головы: один глаз, одно ухо, половина рта и кусок, бывший когда-то носом.

Содержимое черепа медленно вываливалось, как густая манная каша из перевернутой тарелки, существо хлопнуло по серой студенистой массе ладонью, раздался громкий шлепок, будто кто-то кинул на стену ком влажной глины. Ему удалось ненадолго засунуть оставшиеся мозги в череп, но едва существо попыталось подняться на ноги, как они опять полезли наружу.

Существо заревело, но теперь его крик изменился, будто Николай Басков безуспешно пытался петь густым басом.

Анастасия держала его на мушке. Она мысленно провела линию, за которую чудовище пускать было нельзя — ведь у нее должно остаться хотя бы несколько секунд, чтобы передернуть цевье и сделать последний выстрел. По брезентовой сумке с динамитом.