— Вперед, — сказал, Кемпл.

Боеприпасы давно поделили поровну, а потому все были готовы к подобной ситуации, и солдаты осторожно двинулись вперед, стараясь не выдать себя ни единым шорохом.

Вскоре за очередным поворотом показался слабый свет, мельтешение теней, и самое неприятное или, наоборот, приятное: все почувствовали скручивающий кишки в голодном спазме запах разогретой еды. Кемпл всерьез опасался, что у него сейчас очень громко заурчит живот и тем самым выдаст их местонахождение, а потому он недолго думая приказал:

— В атаку!

Озлобленные солдаты двигались стремительно. Прозвучали первые очереди, блеснула вышедшая из ножен сталь, и вскоре все боевики, решившие пообедать, были убиты.

— Черт!

— Что такое, Кот?

— Да языка забыли взять.

— Ничего, дальше уже сами разберемся, где тут выход, где тут вход.

— Вы только посмотрите, что здесь, — сказал Медведь, шире открывая бронированную дверь.

Кемпл заглянул и чуть не ахнул. В довольно большой комнате, оказавшейся хранилищем, на стеллажах аккуратно лежало оружие и боеприпасы к самым разным системам в таком количестве, что можно было бы вооружить батальон.

— А вот это нашим «корсарам» подойдет, — сказал Кемпл, поддев ногой ящик с патронами.

— А вот это то, что нужно мне… — в тон ответил Медведь, вытащив из одного из ящиков револьверный гранатомет.

— Эй, ну вы чего там?! — недовольно выкрикнул Ломонос. — Обед готов, садитесь жрать, пожалуйста!

85

85

Первый никак не мог забыть свой последний разговор с имеемом. Имеем был очень раздражен. И это понятно, ведь четыреста миллионов реалов просто вылетели в трубу, и хотя деньги эти для Аладдина Батами были пустячными, безнаказанным это остаться не могло, и Бин Лашен гадал, что с ним сделают. С одной стороны, он был достаточно важной фигурой, для того чтобы его можно было банально убрать, но чем черт не шутит, ведь есть еще Второй и Третий, которые мечтают стать Первыми.

— Разрешите?

— Входите, — разрешил Первый.

В кабинет вошли трое. Три командира боевых групп, упустившие отряд «берсерков». И хотя визитеров обыскали и осмотрели в рентгеновских лучах, личный охранник все равно напрягся. «Только лишь ему я могу довериться, — чуть ли не растроганно подумал Бин Лашен про Асымбая. — Больше никому верить нельзя, все могут быть врагами, подосланными, чтобы убить меня».